В это время к невесте приезжал жених с оркестром и гостями. В избе за столом сидели староста и старостина, а невеста со старшей друхной ходили под музыку по кругу, остальные друхны шли за ними и пели, обращаясь к приехавшим:
Ро со że — ście przyjechali.
Staneliście w sieni?
Je po to, po to, moja Marysia,
Ażebyśmy cię wzięni.
Зачем приехали,
остановились в сенях?
Эй затем, затем, моя Марыся,
Чтобы тебя взять замуж.
Старостины, сидя за столом, пели:
Wydaj matula ziele
Z komory na wesele.
Отдай, матушка, деревцо
Из коморы на свадьбу.
Старшая друхна отвечала им, танцуя:
Ziele na boru rosło,
Driś na wesele poszło.
Деревце в бору росло,
Сегодня на свадьбу пошло.
На веньчинах танцевали, двигаясь по кругу — «в коло», все танцы сопровождались песнями, в которых нередко обращались к кому-нибудь из танцующих.
Во время танцев «сваташкове» или «дружбове» (дружки жениха) в сенях делали рузгу жениха. Для этого они брали еловую ветку, обвешивали ее стеблями гороха. Под рузгу сажали курицу и клали два яйца. В избе один из сватошков держал эту рузгу, а другой — колючий чертополох. Кроме того, небольшие рузги из перьев и листьев были у каждой старостины. После танцев маршалек в сопровождении сватий и друхен торжественно вносил большую, главную рузгу, которую приготовили друхны. Она называлась также «пальмой», «венцом» (palma, wieniec). Сверху на каждой ее ветви было яблоко или пучок листьев. Большую рузгу маршалек выносил на середину избы и держал ее не один, а вместе с женихом и невестой. Старостины «покупали» ее у друхен. Во время торга им показывали вместо главной другие рузги, а также колючий чертополох. Все кричали о своей рузге: «Моя лучше!».
Когда торговля заканчивалась, старостины получали главную рузгу и ставили ее на стол, а невеста отдавала одной из старостин кольца и готовилась к розплецинам. Начинались танцы с деревцем-рузгой. Вначале танцевали староста со старостиной, затем маршалек, сват, жених с невестой. Наконец, «зеле»-рузгу отдавали вновь маршалку. Невесту сажали на стул посредине избы, и происходил обряд расплетания косы невесты ее братом. Когда он делал вид, что хочет отрезать косу, жених ее выкупал.
В некоторых районах Польши вечером накануне свадьбы, по обычаю, били старые горшки и стекло под дверями невесты. Рано утром невеста должна была вымести этот мусор (Силезские Бескиды, Опольская Силезия, Великопольша). Название этого обычая «полтерабент», «полтроване» (połterabend, połtrowanie), как и районы его распространения, где в прошлом было смешанное польско-немецкое население, позволяют предположить, что он заимствован от немцев.{38}
Среди давних свадебных обычаев большой интерес представляет пиршество замужних женщин у невесты накануне венчания. Они пели и танцевали, ели и пили до утра. Никто из девушек — подруг невесты в этом пиршестве не участвовал, не было на нем ни мужчин женатых, ни парней. Это пиршество знаменовало, по-видимому, вступление невесты в возрастную группу женщин.
В свадебное утро вновь приглашали гостей на свадьбу. Этот обычай в краковских деревнях назывался «игрой на добрый день», «хождением по добрый день». По деревне ходили дружбы с музыкантами. Деревенский оркестр играл вначале около дома жениха (если он жил в одной деревне с невестой), затем по очереди под окнами дружек, свадебных старост и в конце — невесты. Играли и пели, приглашая гостей до тех пор, пока они не выходили и не платили за приглашение.
К свадьбе пекли обрядовый хлеб — «колач» (kołacz — западные районы страны), «коровай», «короваль» (korowaj, korowal — восточные районы). На каравай шла преимущественно пшеничная мука и только в некоторых районах ржаная. Его украшали птичками, фигурками людей (сват, сваха и т. д.). Выпечка каравая сопровождалась песнями и некоторыми обрядами. Так, женщина, которая сажала на деревянной лопате каравай в печь, после этого выбегала из избы и забрасывала лопату на крышу. В некоторых местностях на крышу бросали кусочки свадебного теста для птиц.
Известны были так называемые «весельные хлеба» (chleb weselny) — это четыре больших пирога из ржаной муки (окрестности Вельска). В некоторых местах весельным хлебом когда-то называли именно «короваль», что нашло отражение в обрядовых свадебных песнях.{39} Кроме большого хлеба, выпекали малые — разной формы «шишки», «стулини», «бычки», «гуски», «гонски» (szyszki, stuliny, byczki, huski, gąski).
День свадьбы в доме родителей невесты начинался с завтрака, на который приходили все, кто был на розплецинах, родственники, соседи. Во время завтрака пели свадебные песни, после него танцевали. В Мазовше, например, невеста наряжалась к свадьбе в доме старшей свахи. Там она умывалась, надевала две рубахи, праздничную одежду, прятала за пазуху половину горсти льна, кусок хлеба, сахар, деньги. Все это имело определенное значение. Так, например, хлеб невеста брала, чтобы всю жизнь в доме был хлеб; лен, чтобы он хорошо рос (кое-где льном невеста подвязывала чулки), и т. д. В других районах невеста одевалась у соседей или родственников (Краковское воеводство) или в коморе своего дома (Любельское воеводство). Обычно друхны надевали на нее новую одежду — платье, «горсет» (gorset), белый фартук, на шею — кораллы, подаренные матерью, на голову — венец, в котором она ходила до очепин. Жених, в свою очередь, готовился к свадьбе в своем доме; он надевал белую «сукману», опоясывался широким ремнем, к вороту рубахи прикалывал «спинку» (spinka) — брошь с кораллом, на голове у него была красная «рогатывка» (rogatywka) — шапка с павлиньим пером (Краковское воеводство).{40}
За невестой должен был приехать или прийти жених, вместе с ней его ждали все собравшиеся в доме ее родителей. Жених отправлялся к невесте из дома своих родителей в сопровождении дружины. Дорогу им несколько раз загораживали «воротами» из жердей, и, чтобы освободили путь, жених давал выкуп. В дом невесты жених входил только после того, как навстречу ему выходили родители невесты, или только вслед за встретившей его невестой.
