– Я вроде думал, ты старше, – сказал Майкл, чтобы как-то развеять сгустившуюся атмосферу. Получилось не очень: Купидончик нахмурился.
– Мне восемнадцать, – строго сказал он.
– А, ну тогда извиняй. – Майкл непринуждённо улыбнулся, стараясь не напугать его оскалом. – Выглядишь малолеткой.
Комплимент получился херовый, Джеймс поджал губы и взял журнал со столика: типа, замолкни уже, придурок. Майкл послушал шелест страниц, поглазел на изящные руки и решил объясниться.
– Слышь, Джаймс, я не хотел говорить обидно. Просто не воткнул с ходу, как на тебя Сара запала. Девчонки, как она, вешаются на футболистов там или рокеров.
Лучше б молчал.
– Я смотрю, вы хорошо разбираетесь в женщинах, – холодно сказал Джеймс.
– Ну, так… по верхам. Глубоко не суюсь. Кто их поймёт, чё им нравится?
– Да уж. Я бы вас не назвал «симпатичным байкером».
– Ну, мож, у неё широкий взгляд на вещи? – Майкл совершенно не обиделся.
– Размером с Ла-Манш, – буркнул Джеймс.
– Я видал Ла-Манш, – с готовностью подхватил Майкл. – У папаши дом под Дорчестером. Пиздец красиво, если в шторм. И без шторма тож круто.
Джеймс поднял голову от журнала.
– Да что вы, – сказал он, будто Майкл похвастался, что пожимал руку принцу Уэльскому. Майкл запоздало сообразил, что красава наверняка видел Ла-Манш как минимум из Нормандии и вряд ли его можно этим удивить. Это не Томми с соседней улицы, который в жизни не выбирался дальше окружной магистрали М25.
Джеймс насупился, положил ногу на ногу, откинувшись на ручку кресла. Под краем брюк показалась острая косточка на загорелой щиколотке.
Под потолком тихо шуршал кондиционер, но Майкл заметил, что в приёмной всё равно было жарко. Он отвернулся от Купидончика, встретился взглядом с миловидной девушкой за стойкой регистрации. Встал с места.
– Привет, – он глянул на бейдж у неё на груди, – Ариэль. Это как русалочка?
– Это как у Шекспира, – ответила она и дежурно улыбнулась. – Я могу вам чем-то помочь?
– У Шекспира? Не видал, – сказал Майкл. – Советуешь? Хорошая тема?
Ариэль неуверенно пожала плечами.
– А я Майкл. Как архангел. Знаешь, которого обычно рисуют, как он дракона херачит.
Девушка невольно улыбнулась, опустила глаза.
– А ещё он, говорят, райские врата охраняет. Чтоб яблоки не тырили. Хочешь, кстати?
Он вытащил из кармана красное яблоко и положил на стойку. Ариэль смутилась:
– Не надо… что вы!
– Бери-бери, угощаю. Ты ж тут сидишь весь день – ни отойти, ни вздохнуть до вечера.
Она взяла яблоко, улыбнулась.
– Давай я тебя после работы поймаю, – непринуждённо предложил Майкл и обернулся на часы работы клиники, вывешенные на стенде. – В пять, да? Прокачу до дома.
Ариэль засмеялась.
– Спасибо, Майкл, но я живу в Энфилде, это далеко…
– Да сорок минут всего, – он положил локти на стойку, наклонился ближе. – Соглашайся!.. Чего тебе в электричке полтора часа трястись? В шесть уже дома будешь.
– Майкл, это очень любезно, правда… – Она колебалась, катая яблоко в ладонях.
– Я ж просто так предлагаю, – простодушно заявил он. – Без намёка. Не, ну если ты меня потом на кофе пригласишь, то я только за, но я и без кофе подброшу. За поцелуй, – он улыбнулся. – Хочешь?..
Ариэль весело посмотрела ему в глаза и кивнула:
– Хочу.
– Тогда в пять. – Майкл стащил у неё чистый листок для заметок, написал номер: – Это мой телефон, если передумаешь. До встречи.
Майкл вернулся на прежнее место. Купидончик проводил его недоверчивым взглядом, опустив журнал.
– Слышь, Джаймс, ты Шекспира смотрел? – шёпотом спросил Майкл, чтобы у стойки не было слышно. – Кто такая Ариэль, не в курсе?
Тот сморщил нос, но ответил:
– Дух воздуха в пьесе «Буря».
– Понятно. А русалка тогда при чём?..
Джеймс смотрел на него молча, хмурился. Майкл ждал ответа и тоже молчал.
– Перестань на меня глазеть, – наконец сказал Джеймс.
– А чё, нельзя? – удивился Майкл.
– Нельзя.
– А чё нельзя?
– Не «а чё», а «почему», – раздражённо поправил Джеймс.
– И почему? – не смутился Майкл.
– Потому что это бестактно. И неприлично.
– Неприлично на улице хером размахивать, – серьёзно сказал Майкл.
– Мне неприятно, – Джеймс сердито покраснел и облизал губы.
Майкл отвёл взгляд, отодвинулся.
– Ладно, – буркнул он. – Так бы и сказал, что не знаешь.
Тот не успел ответить: Сара, прихрамывая, вышла из кабинета, держа в руках туфли. Её ступню туго охватывал эластичный бинт, оставляя открытыми только пальцы. Джеймс упруго вскочил ей навстречу. Майкл тоже поднялся, незаметно попятился, чтобы попасть в струю холодного воздуха из-под потолка. Лицо горело, будто он проехался им по асфальту.
– Спасибо, что приехал, – Сара обняла Купидончика, приятельски чмокнула в щёку и повернулась к Майклу: – А тебе спасибо, что подвёз. Эй, ты что такой красный? Ты в порядке?
– Да пекло тут, блин, а я в защите, – он непринуждённо улыбнулся, уперев руки в бока. – Жарища.
Кондиционер, сволочь такая, вообще не помогал.
– Что сказал доктор Шерман? – спросил Джеймс.
– Покой, покой и ещё раз покой. – Сара закатила глаза. – Ничего нового.
– Я помогу тебе дойти до машины. – Джеймс обнял её за пояс и заметно пригнулся, когда она привалилась к нему. Они сделали несколько шагов к выходу.
– Дай я, – сказал Майкл, глядя на эти мучения. Не дожидаясь разрешения, вклинился между ними, оттеснил Купидончика и подставил Саре своё плечо, крепко обхватив её за талию.
На парковке перед клиникой стояла ультрамариновая «Ауди» с открытым верхом. Солнце облизывало её блестящие бока, метко посылая яркие блики прямо в лицо. Джеймс поспешил вперёд, пока Майкл помогал Саре преодолеть три ступеньки у крыльца, открыл пассажирскую дверь. Сара плюхнулась на сиденье, со стоном вытянула ноги.
– Офигеть тачила! – выдохнул Майкл. – Можно пощупать?
Джеймс уже успел надеть солнечные очки и сесть за руль, так что Майкл не видел, закатил тот глаза или нет. Наверняка ведь закатил.
– Ты шмотки забыла, – спохватился Майкл. Сбегал в приёмную, забрал оттуда многочисленные пакеты и сгрузил их в багажник. На прощание ласково провёл рукой по идеально гладкой поверхности. Металл тепло поцеловал кончики пальцев.
– Майкл, что бы я без тебя делала? – спросила Сара.
– Так известно чё, дома бы уже в зеркале крутилась.
– Ты такой милый, это даже заводит, – она потянулась к нему обеими руками, он нагнулся, чтобы получить короткое объятие и звонкий поцелуй в щёку. – Оставь мне телефон, – она порылась в сумочке, выудила смятый чек и карандаш для губ.
Джеймс нетерпеливо вздохнул, забарабанил пальцами по рулю.
– … два… пять… Майкл, – она жирно подчеркнула имя. – Я тебе позвоню. Выпьем кофе как-нибудь.
– Без проблем! – Тот улыбнулся так естественно, будто роскошные девчонки каждый день звали его выпить кофе. Взглянул на Джеймса, дёрнулся было протянуть ему руку на прощание – но решил, что тот не ответит, и взъерошил волосы. Когда «Ауди» плавно выкатилась за ворота, пнул вслед камешек с дорожки и отправился отцеплять мотоцикл от парковочного столба.
– Майкл! Ты закончил с подвеской? – Отец зашёл в мастерскую, вытирая руки ветошью.
Майкл выглянул из-под колёс «Ленд Ровера»:
– Надо на ходу проверить, кажись, стабилизатор люфтует.
Он был копией отца, только копией странной. Кристофер в молодости был писаным красавцем, да и сейчас не растерял обаяния, годы только прибавили ему стати. Хотя какие там «годы» – всего сорок пять.
У Майкла было такое же вытянутое лицо и тёмно-серые глаза, такой же прямой рубленый профиль и тонкий широкий рот. Только если у отца всё это было подогнано и прилажено друг к другу, то лицо Майкла было из сплошных углов и квадратов, будто боженька на полдороге устал, вышел покурить, да так и забыл закончить работу. Только профиль и был хорош.
Впрочем, Майкл своей некрасивости не стеснялся. Клеить девчонок она ему не мешала – харизма и наглость отлично работали даже без смазливой мордашки.
– Я займусь, – сказал Кристофер и ткнул пальцем себе за спину. – Там ещё один «Купер» приехал. Разберись.
Майкл резво выкатился из-под джипа и встал, отряхивая руки. Он крутился в отцовской мастерской, сколько себя помнил. Сначала просто болтался рядом, подавал инструменты, таскал горячие обеды и глазел, потом начал вникать в процесс. Лет с четырнадцати был уже полноценным помощником.
Автомастерская располагалась в трёх шагах от дома, на соседней улице, притулившись между старым заколоченным складом из красного кирпича и плешивой лужайкой. Вывеску исхлестало дождями, кое-где буквы поплыли, но Кристоферу на рекламу было плевать: за двадцать лет он набрал клиентуру и репутацию, его адрес кочевал по записным книжкам, передавался из рук в руки.
– Здрассте, мэм, – Майкл остановился возле свеженького «Мини Купера» скромной расцветки, с обаятельными белыми полосками на капоте. Благообразная старушка в платке, из-под которого выбивались седые кудри с лиловым отливом, стояла рядом с машиной и курила. – Резвая у вас машинка.
