— Мы поможем, — торжественно пообещал Игорек, не сводя глаз с кучи дохлой рыбешки.
— Во-во! А уж я б для вас постарался. Рыбу там ловить, гриб-ягоду брать — все секретные места, так и быть, вам, ребяты, раскрою. Есть одно местечко — ах, местечко хорошо! Линь там у меня прикормлен — да ма-а-гучие, шуты, как борова! Баркас мой, скажем, понадобится кому — пожалуйста! Поладили, что ль?
— Поладили, — сказал Игорек. — С сегодняшнего дня прямо и начнем!
— А уж я вас уважу! Енота живого подарю. Умильный зверь, как кошка, а вредный: как выйдет на промысел, харч-пропитание себе добывать, чисто под метлу все уничтожает. Птиц, птенчат, яйца, рыбу — все подай сюда! А из себя сытый, аккуратный, как купец. К курицам моим он давно подкрадается, да, видно, всё собачки пужался…
— Мы и так, без енота… хотя енот нам тоже нужен…
— Тогда, стало быть, скликайте свою армию — и за дело! А пока бывайте здоровы, разбойнички!
И лесник, раздвинув кусты, бесшумно скрылся.
— Хороший дядька, — помолчав, сказал Буратино. — Если б раньше знал, я б его козу и не трогал. На кой она мне нужна….
На калитке дома, где жил Витька Витамин, было написано мелом: «Меня нет дома, я уехал». Калитка была заперта изнутри.
— Видел, Игорек, как у них все засекречено! — сказал с восхищением Буратино, заглядывая в щелку забора. Он постучал по забору и крикнул: — Витька! Вить-ка!
Соседская бабка, которая, кряхтя, белила свой старенький домик, видно ничего еще не зная о его научном значении, перестала белить и зашамкала:
— Нету его… нету! Какой день не видать… Провалился гдей-то, неугомонный!.. Ишь благодать-то… Это он беспременно, ирод, чего-нибудь обдумывает… Теперь жди да жди — либо пожару, либо еще чего, сохрани царица небесная!..
— Это ты тут, Буратинушка, орешь? — раздался из-за забора голос самого Витамина. — Орет, орет как полоумный! Я думаю: кто это так орет, а это, оказывается, сам Буратинушка пришел! Для кого там написано… О! Игорек! Подожди, я сейчас открою!
Витамин долго гремел какими-то сложными запорами. Наконец калитка отворилась и появился он сам, весь с ног до головы в глине, растрепанный и, как всегда, рот до ушей:
— Здорово, Игорек! Я, понимаешь, закрываюсь, чтоб всяких приходящих шпионов не пускать! Как, например, Буратину и прочих. Какие мы тут без тебя дела развернули ужасно! В индейцев уже не играем. Зря только я у своего петуха все перья из хвоста выдергал — ходит теперь весь ободранный, даже кур стесняется! Но зато мы раскопки производим. Небось Буратино уже разболтал? Но тебе можно. Мы открыли ископаемую корову! Для профессоров имеет громадный интерес. Пошли, покажу. Пускай уж и Буратино пойдет поглядит, так и быть!
Яма с останками первобытной коровы была скрыта от посторонних густыми зарослями жимолости и сирени.
Двое трудолюбивых братьев-близнецов Коська и Котька, такие же чумазые, как Витамин, отдыхали, сидя на куче свежей земли.
— Каких-нибудь три дня, а сколько вырыли! — похвалился Витамин. — А если б мы додумались взяться за эту работу с начала каникул, то успели бы прокопать подземный ход до самого твоего, Игорек, дома! Лазали б мы тогда по подземному ходу, как какие-нибудь кроты!
— А это у вас зачем? — Игорек показал на три деревянных лакированных кружка с прибитыми к ним жестяными скобками.
— Это щиты, — объяснил Витамин. — Сами сделали. Из стульев. Стояли эти стулья у нас на чердаке без всякой пользы. Я даже не ожидал, что из них такие хорошие щиты могут получиться!
— А зачем они вам?
— Да тут, понимаешь, повадился Герка с братишкой приходить дразниться… Зло их берет, что не пускаем поглядеть корову. Придут и начинают: «Эй вы, могильщики, идите, мы вам покажем, где дохлая кошка зарыта…» И кидают камнями через забор. Вот зачем щиты. Но это нам не мешает. Даже лучше. Как будто это на нас напали дикари. На настоящих ученых всегда дикари нападали. Приходилось им одной рукой рыть, а другой воевать!..
— А где ж ваша ископаемая корова?
— Она у нас спрятана.
Витамин залез в самую гущу сирени, выволок оттуда большую картонную коробку, открыл ее и с нежностью заглянул внутрь:
— Вот.
Коробка была полна каких-то больших черных костей. Там же лежал череп с рогами и очень длинными белыми зубами.
— Приходится прятать… пока! Если родители об этих раскопках прознают, им ничего не стоит кости куда-нибудь выбросить. Пускай уж мы сами пострадаем, зато кости целы будут!
— А они точно первобытные?
— А как же! — возмутился Витамин, а Коська и Котька посмотрели на Игорька, как на сумасшедшего. — Самые первобытные — гляди, какие черные! Они уже почти окаменели. Череп был такой крепкий, что я насилу его молотком прошиб!.. А рога! Ты только пощупай!.. Щупать разрешается. Пускай уж и Буратино потрогает, так и быть. Трогай, Буратино!
Игорек и Буратино осторожно потрогали черные рога. Буратино с опаской спросил:
— А они не заразные?
— Заразные? Ах ты, Буратинушка! «Заразные»!.. Тебя пустили как человека, а ты… Они в земле, может быть, миллион лет, как же они могут оказаться заразные? За это время любой микроб успеет умереть от старости. А зубы? Вы пощупайте зубы!
Пришлось пощупать и зубы.
После этого Витамин закрыл коробку, спрятал ее в кусты и сказал:
— Все это мы в самый первый день вырыли. Теперь не хватает позвоночника, ребер, хвоста и всякой там ерунды. В общем, есть только голова и три ноги. Куда остальное подевалось? Возможно, ледник полз и эту корову задавил: ноги, голова остались, а туловище с хвостом дальше поехало. Или ее зверь какой-нибудь ел и не доел. Но это ничего. Профессора, если даже один зуб найдут, и то рады без памяти! Хорошо, Игорек, что ты приехал: будешь нам помогать. А Буратино не возьмем, пусть даже и не мечтает!
— И не надо, — нахмурился Буратино. — У нас с Игорьком есть дело поважнее.
Витамин насмешливо скривил губы: какое же это дело может быть важнее раскопок? Но, когда ему рассказали, он немного подумал и решил:
— Это здорово! Как будто специально придумано для меня! Я давно об этом мечтал. А раскопки придется отложить. К тому же настоящие раскопки всегда ведутся долго… например, Помпею раскапывали сто лет. И мы так будем. Вы как, согласны? — обратился он к Коське и Котьке.
