…Сначала в её груди появился холодный шарик. Он был очень маленьким, но от него исходил такой обжигающий мороз, что тот передавался от клетки тела к клетке, захватывая всё бОльшее пространство, и теперь это был уже не шарик, а большой ледяной кусок…
В груди всё онемело, холод подкрадывался к сердцу, сжимая его в морозные тиски, и шёл дальше, к голове. Тело, казалось, превратилось в ледяную глыбу. Мария не могла пошевелиться, чувствуя, что вместе с холодом в неё входит Ужас, и когда его крючковатые когтистые пальцы вцепились в её мозг, чтобы разодрать его на куски, Мария уже не могла терпеть. Она глубоко вздохнула, чтобы закричать…
…И тут снизу вверх сверкнула молния. Мария инстинктивно зажмурилась, уже не от Ужаса, а от страшной боли, резанувшей по отвыкшим от света глазам, дико, жутко закричала, и закрыла их, обожжённые вспышкой, ладонями…
Когда боль немного стихла, Мария отняла от лица руки, и со стоном открыла глаза…
…Вокруг по-прежнему была Тьма, но Мария чувствовала, что это уже какая-то другая темнота, не та, что была минуту назад…
Она сделала шаг…
Под её ногами был не деревянный пол, усыпанный стёклами, а твёрдый каменистый грунт…
Мария сделала другой шаг, уже в сторону, и наткнулась вытянутой, ищущей рукой, на шершавую каменную стену. Она оттолкнулась от этой стены, и, сделав несколько шагов в другую сторону, натолкнулась второй рукой на такую же стену…
Она поняла, что находится в узком каменном тоннеле. Мария стояла, покачиваясь и шевеля в темноте пальцами рук. В грудь её из темноты, царящей впереди, дул ровный тёплый ветер. Он тихо гудел в ушах и, обтекая Марию, уходил в темноту тоннеля за её спиной.
Там, позади, был Ужас… Ужас и Пустота… Они сковали коркой льда кожу на спине и дули холодом в затылок, поднимая на голове дыбом волосы. Мария хотела повернуть голову, чтобы посмотреть туда, за спину… И поняла, что не сможет сделать этого…
Впереди тоже был Ужас, но там была ещё и Надежда…
Мария шагнула вперёд и медленно пошла вслепую, упираясь грудью, как в единственный для неё ориентир, в тёплую волну воздуха, и рассекая его собой на две струи.
…Казалось, она шла очень долго. Впереди была всё та же Тьма, но в ровный шум ветра теперь вливалось гудение сильного пламени.
…Впереди, наконец, смутно возникли слегка освещённые чем-то стены тоннеля, уходящего влево, и на них появились красные блики.
Повернув вместе с тоннелем, Мария увидела далеко-далеко яркие всполохи.
Она прибавила шагу…
…Тоннель кончился внезапно, и Мария увидела, что оказалась в большом куполообразном зале или гроте, в центре которого горели огромные костры. Над этими кострами на трёх распорках висели большие чёрные котлы или чаны, плотно накрытые крышками.
Пламя в кострах гудело; его языки жадно облизывали котлы и вскидывались вверх, освещая тяжёлый прокопчёный потолок… Откуда-то, как Марии показалось, из котлов, доносились странные звуки, похожие на приглушённые человеческие крики…
Она медленно шла мимо костров с котлами; под её ногами хрустели черепки от разбитой глиняной посуды. От костров веяло жаром, пещера была наполнена незнакомыми мерзкими запахами, от которых ком подкатывался к горлу и по коже пробегали мурашки…
…Неожиданно Мария услышала непонятный визг и остановилась. Визг что-то ей напоминал, и Мария вынужденно наморщила лоб, силясь вспомнить, что именно.
И вдруг вернувшаяся к ней частично память подарила подсказку!
Поросёнок! Это был визг голодного или испуганного поросёнка!
В стене зала Мария увидела тёмную дыру и шагнула к ней…
…Пещерка была крохотной и слабо освещалась двумя неимоверно коптящими факелами, закреплёнными на её стенах, но Мария сразу увидела своих сыновей.
Вовка крепко держал за длинный хвост удивительное существо с густой шерстью, свиным рылом, и козлиными рожками, а Сашка что есть силы молотил это существо чёрной, причудливо изогнутой кочергой. Существо отчаянно металось от стены к стене пещерки, насколько это ему позволяла делать длина его собственного хвоста, и издавало тонкий визг сильно изголодавшегося поросёнка.
И тут память вернулась к Марии окончательно…
Она закусила руку, чтобы не закричать, и молча, полными слёз радости глазами, смотрела на сыновей…
…Существо заметило Марию первым. Оно сделало неимоверный рывок, выдернуло свой хвост из цепких рук Вовки, и забилось в угол, сверкая оттуда жуткими красными огоньками глаз.
— Забирай! Забирай их отсюда!! Сил моих больше нет!! Забирай ко всем чертям!!! — гнусавым, переходящим в привычный поросячий визг голосом прокричало оно.
Слова эти прозвучали настолько дико, что Мария с трудом подавила в себе истерический хохот.
…Мальчишки, наконец, тоже увидели мать. Сашка отшвырнул в сторону, загремевшую по камням кочергу, и с радостным криком бросился к Марии. Вовка через плечо коротко глянул на смирно сидящее в углу существо, и кинулся за братом.
Они тяжело повисли у матери на шее, и, перебивая друг друга, принялись что-то ей рассказывать, а она лишь согласно кивала, совершенно не понимая слов, гладила их по головам, и прижимала мальчишек к себе, чувствуя под руками их тёплые родные тельца…
