— На сегодня достаточно, — сказала она. — И так прошли достаточно много. Тебе нужно хоть немного поесть и рано вечером лечь спать. Во сне процесс продолжается.
Спала Ира не просто много, а очень много, засыпая уже в пять–шесть часов вечера и просыпаясь при этом в свое обычное время. Она не понимала, как можно снять страх, пережив его вторично, но полностью доверяла Райне. Когда была выучена первая тысяча слов, по утрам начались занятия по составлению предложений, причем правил было мало, Райна учила в основном на примерах. На дневных занятиях у Иры прорезались уже все зубы и начались проблемы с животиком. А потом она серьезно простудилась и пришлось даже вызывать скорую. Она медленно разматывала свою жизнь, как оказалось, полную неприятностей и огорчений. Через неделю таких занятий Ира похудела килограммов на пять, и Райна была вынуждена сделать перерыв.
— Ты очень плохо ешь, — сказала она на возражения девочки. — Посмотри, на кого стала похожа! Лая на тебя вообще не может смотреть без слез. Отдохни несколько дней, набери вес, заодно позанимайся словами, а потом продолжим.
Отдых длился пять дней. Ира отъедалась и учила слова. Она почти вернула вес и значительно продвинулась в изучении языка. Девочка уже свободно разговаривала со слугами, лишь иногда делая ошибки в составлении фраз, на которые ей сразу же указывали, заодно объясняя, что из сказанного неверно. Она была не против занятий языком, но душе хотелось разнообразия. Не то чтобы она так рвалась снова переживать все свои прошлые горести, тем более что впереди были смерть отца и насилие, но осознание необходимости этого для приобщения к магии и желание стать сильной заставили просить Райну продолжить занятия. Осмотрев и пощупав Иру, наставница решила, что можно продолжить при условии, что ее ученица все–таки будет нормально питаться.
— Если не будешь есть, — сказала она, — придется или опять делать перерыв, или пить отвар для аппетита. Времени у нас с тобой не так уж и много, а отвар… Аппетит он тебе придаст, но сам ничуть не вкуснее остальных моих снадобий.
Ира пообещала, что будет есть хорошо, но такое легче было обещать, чем выполнить. Сейчас она была уже старше, и обиды были серьезней. Она почти все забыла, а теперь опять сжималась от боли и страха, когда мать избила ее за порезанные ножницами деньги. Тогда отец впервые с ней сильно поругался.
— Ты соображаешь, что сделала?! — орал он на жену. — Ну, залез ребенок в шкатулку и порезал три десятки, так ей же всего пять лет! Объясни и накажи, если считаешь нужным. Но так бить, да еще девочку, по пояснице, это надо быть вообще дурой! Ты мать или кто? Хочешь, чтобы она потом всю жизнь с чем–нибудь маялась?
— Так ведь последние деньги, Игорь, — плакала мать, сама напуганная тем, что наделала. — А до зарплаты еще больше недели. И как жить? А она их так искромсала, что в сберкассе не возьмут.
— Займем! — отрезал отец. — А потом отдадим. У нас должна быть хорошая премия, так что как–нибудь выкрутимся. И попробуй мне ее еще хоть раз так ударить! Думаешь, наши предки были дураками, что лупили детей розгами да линейкой? Больно, но безопасно. А ты ее рукой изо всех сил!
Ира после этого случая почти две недели боялась матери, но потом все как–то забылось. Дальше был детский садик и вражда с одним мальчишкой, который то ли ее из–за чего–то невзлюбил, то ли, наоборот, оказывал внимание в такой извращенной манере. Последней каверзой, после которой мать перевела ее в другую группу, была история с куклой. Игрушек в садике было мало, и воспитатели не возражали, когда дети приносили свои. Отец ей тогда подарил небольшую куклу, в которую девочка просто влюбилась. Она могла играться с ней часами и очень неохотно давала ее ненадолго поиграть только одной девочке, с которой дружила. И вот этот гаденыш улучил момент, вырвал куклу из рук Иры и оторвал ей голову. После этого сеанса девочка очнулась вся в слезах.
— Это хорошо, что ты все так эмоционально переживаешь, — сказала Райна. — Хорошо для очистки, тебе пережить всю свою жизнь будет нелегко.
До четвертого класса в школе у нее особых проблем не было. Училась на отлично, учителя не придирались, а с одноклассниками были нормальные отношения. А в четвертом классе она влюбилась. Это сейчас она могла думать о той любви с усмешкой, тогда ей было не до смеха. Все было всерьез, с терзаниями, ревностью и слезами в подушку. И закончилось это чувство так же внезапно, как и возникло. Ира совершенно случайно подслушала разговор предмета своей страсти с приятелями, когда они обсуждали девчонок. Она тогда ушла с красными от стыда и злости щеками и дала себе зарок никогда в этих козлов не влюбляться. А через год убили папу. Когда она переживала это вторично, Райне пришлось пичкать девочку своими снадобьями, чтобы хоть как–то поддержать. Даже очнувшись в очередной раз и уже понимая, что это все в прошлом, она все равно продолжала рыдать взахлеб и отказываться от пищи. Пришлось опять срочно делать перерыв. Райна хмурилась, но молчала. А сегодня она пришла в спальню Иры, обняла ее, прижала к себе и впервые уже не мысленно начала успокаивать, говорить ласковые слова, которые девочка понимала через одно.
— Я ведь тоже потеряла всю семью, — говорила она, целуя Иру в макушку, — и прекрасно понимаю каково это — остаться одной. Но и так терзаться это тоже не дело. Посмотри, на кого ты стала похожа. Худющая, под глазами круги, глаза красные и опухшие. Пойми, ты сейчас снимаешь старую боль, но вместе с тем зарабатываешь себе новую, которую опять придется переживать. И к чему мы придем? Мало того что мы с тобой теряем время, которого у меня и так осталось немного, так ты еще гробишь свое здоровье. Тело и душа — это единое целое. И терзая свою душу, ты ослабляешь и тело, что обязательно вызовет болезни.
В конце концов Ире удалось справиться с хандрой и пережить уже однажды пережитое горе. Сеансы возобновились. Последний этап ее жизни пестрел неприятностями, связанными с домашними пьянками матери и отчима. Переживать такое было неприятно, но эти воспоминания, к ее собственному удивлению, почему–то затрагивали слабо. А убийство отчима, после того как она отошла от шока, вообще вызвало что–то вроде удовлетворения. Бегство от волчицы и встреча с мельником не завершили работу по очистке. Как и предупреждала Райна, пришлось еще раз окунуться в переживания, связанные со смертью отца, которые она испытала уже здесь.
