Я отвернулась и принялась копаться в вещах убитой. Вблизи они выглядели хоть и дорогими, но изрядно поношенными. На правой туфле пора было менять набойку, а на воротничке платья виднелись застиранные пятна. С одинаковым успехом это могли быть следы соуса, краски… или крови.
Поднеся ткань к носу, я попыталась принюхаться, но все запахи перебивала резкая вонь дезинфекции.
За окном оглушительно загрохотало, и доктор от неожиданности выронил бумаги, которые рассыпались по полу.
— Вы что-то заметили, мисс Корбетт? — Рэддок присел на корточки, помогая доктору их собрать, краем глаза наблюдая за мной.
— Кое-какие мелочи, — неопределенно отозвалась я, трогая пятно. — Доктор, как быстро вы сможете определить, что это за пятно?
— Зависит от многих обстоятельств, — важно ответил он, привычно поправляя сползающие очки, и прижал бумаги к груди. — От двух часов до двух суток. А что?
— Думаете, это важно? — Рэддок подошел и, наклонившись, рассматривал едва заметные разводы на ткани. Их очень постарались свести и немало в этом преуспели, так что теперь с двух шагов ничего не разглядишь. Неудивительно, что мисс Райан продолжала носить это платье, по-видимому, бывшее у нее любимым.
— Возможно, — я не собиралась пока раскрывать карты. — Доктор, а если предположить, что это кровь? Сколько времени вам потребуется, чтобы это проверить?
Доктор застегнул на тощей груди пуговицу халата и прикинул:
— Кровь или нет — четверть часа, а вот человеческая ли… часа два.
— Действуйте! — скомандовал Рэддок.
Час спустя мы вышли из морга, отягощенные множеством сведений об жертве, но лишь малая их толика представляла интерес.
Итак, Алисия Райан была убита одним ударом в затылочную область головы, иных ссадин, синяков или следов насилия на теле не обнаружено. Орудием послужила декоративная каменная статуэтка, причем удар был не настолько силен, чтобы его не смогла нанести женщина. Так что это в равной степени мог быть как любовник, так и его ревнивая жена. И, кстати, она могла оказаться достаточно осторожной, чтобы заранее надеть перчатки.
Пятна на платье мисс Райан действительно оказались застиранными следами крови, но трудно было предположить, чтобы после смертельного удара она встала и отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. По-видимому, они были оставлены раньше — неделю, месяц, а то и полгода назад и не имели никакого отношения к убийству.
Рэддок молча шел рядом со мной, думая о своем. Я же досадовала на себя. Могла ведь и сразу получше осмотреться в той квартире!
Дэнни, изнывавший от безделья в такси, при виде нас встрепенулся и отложил газету.
— Ну наконец-то! — он распахнул дверцу и выбрался наружу поразмять ноги. — Замучился вас ждать.
— Разве тебя кто-то заставлял? — осведомилась я холодно. Рэддок поотстал, здороваясь с каким-то знакомым.
Намерение кузена меня караулить (странно, что в морг нас вдвоем отпустил!) изрядно действовало на нервы.
Напарник упрямо сжал губы и сунул руки в карманы. Ветер трепал его непокрытые светлые волосы.
— Лили, перестань. Я же о тебе беспокоюсь.
— Дэнни, — ответила я ему в тон, — изволь вспомнить, что двадцать один мне давно исполнилось. Няньки мне ни к чему, дуэнья тем более — не целомудрие же мое беречь, в самом деле! Охранять же меня от Эндрю… глупость какая, право слово.
Я покосилась на Рэддока, который с живым интересом прислушивался к разговору, и прикусила язык.
Кузен нехорошо прищурился, и я поняла, что допустила ошибку. Фатальную ли, покажет время.
— Ладно. Но потом не жалуйся!
И зашагал прочь, чуть не высекая подошвами искры из мостовой.
— Ваш кузен не одобряет наш… роман? — осведомился бесшумно подошедший Рэддок.
Пауза указала, что он и сам затрудняется определить наши отношения.
Из чувства противоречия захотелось немедленно сотворить какое-нибудь безумство, но я лишь взяла инспектора под руку, не заботясь о любопытных взглядах, и сказала негромко:
— Эндрю, если вас это беспокоит, я не обязана спрашивать у кого-либо благословения.
Он улыбнулся — спокойно и понимающе.
— Лили, меня это занимает лишь постольку, поскольку волнует вас. Поверьте, никакие ваши родственники не могут повлиять на мои чувства к вам.
Романтическую сцену на пороге морга прервал скучающий голос таксиста:
— Так что, ехать-то будете? Или расплачивайтесь, я тут стоять не нанимался.
При виде меня консьерж вытаращил глаза и некрасиво приоткрыл рот. Мотнул головой и, убедившись, что я ему не почудилась, заверещал:
— Это она! Она! Инспектор, это же она!
Не останавливаясь, Рэддок одобрительно хлопнул его по плечу и похвалил:
— У вас отличное зрение и прекрасная память. Мисс Корбетт со мной, не стоит беспокоиться.
На носатом лице консьержа последовательно отразилась вся гамма эмоций — от недоверия до ужаса — и он просипел:
— Мисс… Корбетт? Мисс Лилиан Корбетт?!
— Именно, — подтвердил инспектор и даже приостановился, такой вид сделался у консьержа. Щеки его побагровели, глаза выкатились, на лбу заблестели капли пота, которые он, не чинясь, вытер рукавом.
Мне даже стало его жаль, хотя вчера он выпил у меня добрую пинту крови.
Я налила воды из стоящего на стойке графина и подала бедняге, которому явно сделалось дурно.
Он жадно выпил до дна и сказал, держа стакан обеими руками:
— Мисс, я же не знал…
— Не переживайте, мистер Винченце, — перебила я, — я на вас не в обиде. Пойдемте, инспектор.
Рэддока, заинтересовавшегося эдаким феноменом, пришлось чуть не за руку тащить. И лишь когда я пообещала немного позже все объяснить, он перестал упрямиться.
Он попытался было задать вопрос, когда мы поднялись вверх на скрипучем старом лифте, но я прижала палец к губам. Сначала дело, развлечения потом.
Пока Рэддок возился с замком, я стащила с шеи блокирующий амулет и прикрыла глаза, пытаясь отрешиться от лишних следов. По счастью, их оказалось не так много. Шесть самых свежих были мне уже хорошо известны: Рэддок и его команда, остальные…
Я шагнула через порог, почти не глядя, и сосредоточилась. Рэддок остановился позади, не отвлекая меня ни жестом, ни словом.
Так-так, что у нас тут?
Распутав цветной клубок аур полицейских, которые сунули носы буквально в каждую щель, я с трудом «разглядела» поблекшие следы. Сама Алисия. Джейн Бойд, ожидаемо. Стивен Бойд, что менее объяснимо, хоть и понятно. Следы недавние, трудно точно разобрать, но не дольше недели. Пожилая женщина, по-видимому, горничная. И… я широко распахнула глаза, не веря в то, что подсказывало чутье.
Я попятилась, нащупала за спиной банкетку и почти упала на нее, не заботясь о том, чтобы не измять брюки. Не может быть!
— Лили? — до меня донесся встревоженный голос Рэддока, торопливые шаги, шум воды на кухне.
Затем перед моим лицом оказался стакан и Рэддок строго велел выпить.
Проще было повиноваться, и я послушно сделала несколько глотков, заодно собираясь с мыслями.
Он присел передо мной на корточки и заглянул в лицо.
— Лили, что случилось?
Я прочистила горло, пытаясь оттянуть момент неизбежного объяснения. И в очередной — пятый! — раз все перепроверила. Результат, увы, не изменился.
— Помнится, вы упомянули, что мисс Райан служила секретаршей? — хриплым голосом спросила я и кашлянула, пытаясь избавиться от стоящего во рту прогорклого привкуса.
— Да, — подтвердил Рэддок, не отводя от меня внимательного взгляда. Он даже не снял шляпу, вот что значит полицейский! — Вы наткнулись на что-то любопытное?
На этот вопрос я предпочла пока не отвечать.
— Я заметила, что вас удивила реакция консьержа на мое имя.
— Еще как, — от улыбки вокруг карих глаз Рэддока собрались морщинки, но взгляд остался тревожным и цепким. — Вы обещали объяснить.
Я попыталась улыбнуться.
— Это нетрудно. Видите ли, мой отец предпочитал не держать все сбережения в банке. В наше время это ненадежно. Он отдавал предпочтение инвестициям, скажем, в недвижимость, которую впоследствии можно продать или сдать в аренду.
— Хотите сказать, — Рэддок прищурился, — что этот дом принадлежит вам?
— Строго говоря, трастовому фонду на мое имя. Я ведь не могу сама распоряжаться наследством, таковы условия завещания отца.
Рэддок недоверчиво покачал головой.
— Забавное совпадение, что ее квартира оказалась в вашем доме. Должно быть, вы удивились.
Я согласно опустила ресницы. Еще как!
— Боюсь, это вовсе не совпадение, — проговорила я через силу. — Эндрю, как звали начальника мисс Райан? Джон Митчелл, адвокат, не так ли?
Брови Рэддока сошлись на переносице. Он оперся руками о свои колени и поднялся.
— Минутку.
Он подошел к стоящему на лакированном трюмо телефонному аппарату — вычурному, с накладками из резной кости — и поднял трубку. Торопливо набрал номер, коротко поговорил и вернулся ко мне.
— Откуда вы узнали? — спросил он требовательно, нависая надо мной.
Я смежила веки — значит, угадала — и застегнула на шее блокирующий амулет.
— Дядя Джон — мой поверенный, я хорошо знаю его ауру, — и, пока Рэддок не посетовал на засилье в этом деле моих родственников, я уточнила: — На самом деле он мне никакой не дядя, я называю его так по старой памяти. Он был другом моего покойного отца. Сейчас он глава совета директоров моего трастового фонда — помните, я рассказывала?
Заложив руки за спину, Рэддок принялся расхаживать по узкой прихожей.
— Получается, он поселил тут свою секретаршу? И вряд ли приходил сюда… скажем, для диктовки.
Надо же, я вообще не помню секретаршу дяди Джона! Хотя в последнее время мы, боюсь, виделись прискорбно мало. Раньше у него работала миссис Джоунс, которой давно стукнуло шестьдесят, так что о романе с нею речь не шла. Потом миссис Джоунс уволилась, но кто пришел ей на смену, я как-то не интересовалась.
