Ну, вот и всё. Теперь мы - врачи. По крайней мере, на это надеемся.
Осторожно спуститься по ступенькам в зал под шум аплодисментов, а затем и вовсе речь декана.
Втиснуться в строй между рядами, пробираясь к своему месту. Но не успела пройти даже дальше второго ряда, как вдруг кто-то схватил меня за локоть и потянул на себя.
Невольно дернулась, обернулась. Взгляды встретились. Сложно было не узнать. Поддаюсь на напор.
- Присаживайся, - и кивнул головой на место рядом с собой.
Подчиняюсь.
Пустой взор устремить для видимости на сцену, а сама - в голове взорвался только что ком удивления и прозрения, обдавая изнутри волной страха и волнения.
Молчит. Вторит мне - изображая заинтересованность чем-то там происходящим вдалеке, у микрофона.
Очередной вдох, собирая силы в кулак - но все еще напряженная, сижу как по струнке; казалось бы, дотронься - и тут же током долбанет.
Дерзаю первая. Шепчу:
- Зачем ты здесь? - и хоть на вид он старше меня лет на десять, я все же решаюсь грубо и смело перейти на "ты" (не считая разговоров на Бальге, когда ситуация, моя злость и адреналин на автомате смывали всякие рамки приличия, такта и уважения).
Обмер, потупил взгляд в пол, а затем, все же, перевел на меня взор. Правда, лишь на мгновение, ведь после снова обернулся к сцене.
Тягучая, выбешивающая пауза, безучастие с его стороны.
- Надо поговорить, - наконец-то снизошел к ответу.
Резко перевела на него очи.
- О чем?
На его серьезном, каменном лице внезапно проступила улыбка. Глаза в глаза. До волнения, до дрожи. Но выдерживаю напор (тяжело сглотнула; замерла, застыла, словно статуя, не дыша, дабы не выдать свои истинные эмоции).
- О многом, - и вдруг, немного помедлив, добавил. - Но... не здесь, верно?
Отдернула я голову назад, пристыженная; отвернулась. Смолчала.
Напутствие ректора во взрослую жизнь, желая успехов и достижений...
Казалось, последующие десятки минут были сродни пыткам инквизиции: от интриги, интереса и волнения я сгорала заживо изнутри. Единственное, что пропало практически сразу, спустя томные минуты близости с ним, - так это страх. Самоуверенность и черствость вновь взяли верх, восстановив во мне равновесие, заменяя глупые, пустые переживания на самообладание, без животной трусости, покой.
Конечно, всё было бы гораздо проще, если бы у меня сейчас за поясом оказался пистолет - однако... пока еще врачам сей дивный, могущественный предмет... не выдают. И, как по мне, зря. Сложно защищать жизни других, не имея достаточно для этого средств, пусть даже и крайних, пусть даже просто превентивно-пугающих злодея, а не обязательно стреляющих.
***
И вот наконец-то выбраться наружу. Сделать пару фотографий с группой, с родителями, с кое-какими друзьями. Затем, вежливо оповестив о своем вынужденном отлучении от празднества на время, пройтись с площади Собора в сторону одного из мостов влюбленных, где учтиво и дожидался меня мой незваный, нежданный гость.
Да. Это был именно он. Тот, кого спасала на Бальге, рискуя при этом не только собственной шкурой, но и друзей, да родных. Рискуя всем и всеми... И кого, судя по всему, все же... удалось спасти.
Облокотиться на перила (следуя примеру молодого человека) и уткнуться взглядом вдаль, на реку Преголю.
- Я слушаю, - первая нарушаю наше молчание, мерным, уверенным голосом чеканя слова.
- Ну, - обернулся, упершись в забор спиной; взгляд на меня, а на уста проступила опьяняющая ухмылка, - для начала, здравствуй.
Глаза встретились.
Скривилась я, поспешно отвела взор в сторону.
Тяжелый, раздраженный (мой) вздох. Видимо, покончить со всем быстро... не представится возможности.
Полуоборот к нему, облокотившись на локоть.
- Я думала, мы уже закончили с приветствием. Но если нет, то... и тебе не хворать.
Улыбнулся.
- Как жизнь молодая? - продолжает странную прелюдию.
(и снова раздраженно вздыхаю)
- Да, судя по всему, лучше, чем твоя.
Невольно рассмеялся. Дрогнул, полуоборот - и застыл подобное мне. Лицом к лицу. Глаза в глаза.
- Не думал, что врач может быть сразу таким грубым. Мне казалось, на это их оттачивает лишь время и нерадивые пациенты.
Ядовито улыбаюсь.
- Некоторые такими рождаются.
Усмехнулся (нежно, добро так, словно с отцовским снисхождением, отчего я едва не подавилась собственным ядом).
Скривилась. Молчу. Опустила глаза.
- Я очень признателен за все то, что ты сделала для меня тогда. И... искренне надеюсь, что примешь мою благодарность взамен.
Удивленно вздернула я бровями. Отвернулась, устремив взгляд вновь на реку (как раз под нами проплывал какой-то катер). Молодой человек же не последовал моему примеру - все еще всматривался мне в лицо.
За и против. Решаюсь на главное. Для меня - важное.
Глаза в глаза.
- Друзей моих благодари, а не меня. Если бы не они - я бы и пальцем не пошевелила в твою сторону. Такие как вы - не заслуживаете ни милосердия, ни помощи. И дело не в клятве Гиппократа, которую, кстати, тогда еще не давала...
- Я заметил, - невольно перебил меня, но проигнорировала.
- Я ненавижу таких как ты. И не надо мне вашей благодарности. Отнесем это в счет будущих моих поступков, которые я без особого желания... вынуждена буду свершать во благо жизни человечества. А все свои сопли и нежности - оставь им. Они это, действительно, заслужили. Храбро боролись за твою жизнь. Тем более, что им плевать - стоило оно того или нет.
- Я уже их отблагодарил.
Удивленно вздрогнула я, немного подавшись назад. Шумный, звонкий вздох.
(а мне ничего не сказали, странно)
- Вот и хорошо, - кивнула я головой. - А большего и не надо.
Молчим, опустив взгляды. Неловкость засела, сжирая верные слова.
- И всё же... - решается на продолжение разговора, сухим, странным голосом. - Я бы хотел как-то отблагодарить. И не только деньгами. Могу подсобить с хорошей должностью, или...
- НЕТ! - гневно рявкнула я, дерзко перебивая. Но затем сразу осеклась, сменив тон. - Не нужно мне ничего, будь ты даже - золотая рыбка.
Скривился.
Тягучие мгновения немного боя. Осмеливается.
- В чем моя вина? ... что так меня ненавидишь.
Глаза в глаза.
Опешила я.
Но, перебрав сотню слов и фраз, отвечаю:
- Ведь ты же - не герой-полицейский, спасающий мир от чертовых ублюдков? Верно? Ты же - такой же, как и те, кто тебя искал, кто нас досматривал и опрашивал. Я права?
Молчит. Опустил виновато взгляд.
Секунды тающей потаенной надежды - и невольно закивала я головой.
- Вот и весь ответ. Простой... человеческий ответ. Ладно, мне пора. Прощай.
Разворот - и пошагала прочь.
Не оборачиваясь.
Глубокие вдохи, невольная дрожь в конечностях - но страх тает, едва успел зародиться.
Всё кончено. Всё хорошо.
Всё... выяснилось.
... и он - жив.
Еще мгновения, поравнялась я с друзьями - обнялась, (на автомате) поздравила еще кое-каких сокурсников, которых только сейчас приметила, и вдруг запиликал мой мобильный, отвлекая внимание. Смс.
Живо открыть сообщение от неизвестного абонента:
"И всё-таки я упертая золотая рыбка".
Невольно улыбнулась я.
Выстрелила взглядом вдаль, на мост - но его... уже там не было.
Толпа выпускников и радующихся событию людей. Даже несколько туристов. Но его уже... не было.
Палец обмер над кнопкой "удалить". Странные сомнения... И хотелось, было, уже уверенно нажать "да", как вмиг кто-то сзади навалился мне на плечи. Резко оборачиваюсь - Лора, и вместе с ней - Серый.
- О! Ребята! - счастливо вскрикнула я, утопая в удивлении.
Завизжала и Лариса от радости, тут же кинулась мне на шею, сердечно сжав в объятиях.
- ПОЗДРАВЛЯЮ, ПОДРУГА!
***
Долго я ходила кругами, обдумывая, как задать такой интригующий вопрос своим друзьям, и ничего лучшего не придумала, как выстрелить в лоб.
Обмерли, переглянулись. Скривились.
- А тебе что, ничего не приходило? Странного и удивительного на счет...
Улыбнулась я.
- На счет - нет. Но вы... не ответили.
- Да, сначала Сереге первому, а потом и мне пришло. Сказать сколько? - ухмыльнулась коварно Лора.
- Нет, - вполне серьезно ответила я. - Неважно. Просто, сам факт.
- Честно, я сначала подумал, что это - какая-то ошибка, ходил даже в банк выяснять: сказали, все в пределах нормы, но кто и почему прислал, ответить не могут, разве что только номер счета, но что он мне даст? И то, наверняка, его сразу закрыли по завершению операции. А потом Лорка как-то спалилась. Ну и, стали догадываться. А теперь вот и ты... Думаешь, это... он?
Рассмеялась я невольно. Нарочно помедлила, интригую, и выдала:
- Не думаю, а знаю.
- Да ладно... - обомлела Лариса. - Ты что... его видела?
Многозначительно улыбнулась, но смолчала.
- И что? - нервически гаркнул Гулько.
- Что? - смеюсь, строя из себя дурочку.
- Да ладно, мы же тебе рассказали, а ты что... не можешь?
- Вам мало старых приключений? Или что? Зачем подробности?
- Но он жив? У него все хорошо?
Рассмеялась я над нелепостью вопроса.
- Нет, до сих пор страдает и мучится. Вот решил завещание написать - и доли распределить.
- Ох, и Лина...
- Ну, какие вопросы... такие и ответы.
***
( Н е знакомецсБальги)
Подошел ко мне Артем и печально улыбнулся, присел рядом на скамейку.
- Че? Все сохнешь по своей снежной королеве?
Рассмеялся я невольно.
- Да упертая она, жесть.
- Упёртей тебя?
Заржали оба.
Цыкнул я.
- Даже уже не знаю.
- Оттра**ть ее, просто, надо, да как следует - и сразу попустит.
- Да ты прям эксперт! - смеюсь над наивностью друга.
- Видал таких...
- Смотри, как бы она всех нас не оттра**ла, при этом об удовольствии не может быть и речи.
- А что так?
- Темная она какая-то, причем раскусить вообще не могу. Не стыкуется всё как-то, - невольно задергал я руками, жестикулируя. - С виду - обычная, и семья - потомственная интеллигенция. А вот нрав и поведение...
- Матвеев, а ты что нарыл на нее? - обратился я, крикнул как раз мимо нас проходящему товарищу.
- На кого?
- На девку ту, про которую тебе на днях говорил.
- Врачиху?
- Ага.
- А ну, - шаги ближе, застыл рядом. Взгляд то на меня, то на Артема поочередно. И снова мне в глаза. - Ну, с детдома она.
- Это я и без тебя знаю. О чем и говорю: родные родители - учитель да воспитательница, опекуны - врач и бывшая преподавательница ВУЗа. Взяли под крыло почти сразу после автокатастрофы, когда биологические погибли, так что сказаться на ее характере пребывание в приюте особо не могло. Однако, она - явно не... дитя нежности и манерности. Что-то с ней не так, - нервически застучал я пальцами по спинке скамейки.
- Ну, не знаю, - громко вздыхает Матвеев, - музыкальная школа (по классу фортепиано, вроде; правда, неоконченная), секция гимнастики, школьные областные олимпиады по литературе (и даже пару призовых мест). Из привычек и увлечений: бег по утрам да разминка на спортивной площадке. Стихи там любит (в комнате стеллажи с книгами - вся стена облеплена), ну, что еще? Да, в принципе, всё как у всех приличных девочек...
- Стихи, говоришь? Ну, хорошо...
***
(А н г елина)
Не знаю, устал ждать от меня звонка, или же... побоялся, что его номер вместе с смс всё же удалила... В общем, он (вновь) первый решился на встречу и, возможно, в этот раз, уже на более удачный разговор.
Мой странный, настырный, щедрый (невольный) знакомый с Бальги.
Чего кривить душой и врать, сообщение его так и не стерла, хотя и номер в контакты не забила. Эдакой промежуточный бой длинною в недели: не приняла я еще решение, что со всем этим делать. И дело не в желании получить от него выгоду – отнюдь, лучше пристрелите меня сразу, однако... какой-то странный интерес, влечение, интрига, что ли, засела внутри меня. Наверно, это сродни игре мотылька с огнем, только осознанной, толковой, обдуманной: когда и хочется, и колется; и обжигаюсь, но аккуратно (по крайней мере, к этому стремлюсь).
