Наверно, слишком сильно достала меня рутина и покой, что захотелось пощекотать себе нервы. Но не более того... Не более.
Вечер - возвращаюсь с больницы, где теперь прохожу интернатуру (при своем отце, опекуне, что скрывать). Поход с работы домой... и вдруг, почти у самого подъезда, в сквере замечаю знакомый силуэт на скамейке. Замедлить ход... ответить взглядом: глаза в глаза. Улыбнулся. Но не дрогнул, даже не встал: все так же вальяжно развалился, забросив ногу на ногу, руки в стороны раскинув вдоль спинки.
Подхожу ближе - застыла в паре метрах от него. Барский взгляд в лицо.
- Надеюсь, не меня ждешь? - колко улыбаюсь.
Ухмыльнулся.
- Почему же... не тебя? Тебя.
- Устал ждать звонка?
Коротко рассмеялся.
Проигран бой - выровнялся, а затем и вовсе встал, подошел ближе.
- Прогуляемся?
Лживо улыбаюсь.
- А другие варианты еще будут?
Скривился, горько рассмеялся.
Опустил на мгновение взгляд. Нырнул неожиданно в карман своего пиджака и достал оттуда небольшой фолиант.
- Вот, подарок тебе.
Бросаю взгляд, бегло по строкам.
- Не люблю поэзию, - отворачиваюсь. Игнорирую.
Обмер. Но еще мгновение – и наконец-то ожил, покорно спрятал «ненужное» обратно в карман.
- А я слышал другое….
Застыла я, осознавая, что эта моя грубость вышла больше правдой, чем ложью.
- Нет настроения на нее, - короткий, с опаской, взгляд в лицо собеседнику, вынуждено оправдываясь.
- Как по мне, - внезапно отозвался каким-то излишне искренним, добрым, странным голосом, отчего я невольно вздрогнула и вновь перевела на него взор. Тот смотрел в землю, а затем резко мне в глаза; выдерживаю напряжение. - Как по мне, на многое в твоей жизни... у тебя нет настроения.
Дерзко усмехнулась, отвернулась.
- Ладно, хватит стоять и зевак радовать. Хочешь прогуляться? Пошли.
Шаги вперед - подчинился...
Напряженное молчание. Тяжелые вздохи. И наконец-то решается:
- Странно всё как-то... Вместо благодарности, как это было прежде, и на что я, по сути, рассчитывал, всё больше рядом с тобой... чувствую вину. Одно только не могу втолковать: за что?
Замерла я. Остановился и он послушно.
Глаза в глаза. Продолжил:
- Ведь, по сути, я не просил меня спасать. Подумаешь, сдох бы?
Лживо, натянуто улыбнулась.
- Вот и я так сказала своим друзьям, а им - хоть бы хны. Гиппократом меня пугать стали.
Рассмеялся болезненно. Отвел взгляд в сторону.
Тяжело сглотнул ком слюны.
- Предлагаю покончить во всем этим, - отозвался неожиданно; от услышанного я в изумлении тотчас уставилась на него. И снова глаза в глаза. Облизал от волнения губы. - Я приношу свои глубочайшие извинения за то, что встал тогда у вас на пути, и за то, что пришлось пережить. Благодарен, конечно, но... как выяснилось, это неважно. Могу тогда я хоть вину как-то загладить?
Рассмеялась я от язвительной дерзости.
- Единственная приемлемая благодать - это то, чтобы ты исчез из моей жизни навсегда и никогда о себе не напоминал. И, что удивительно, очень долго, если не путаю, больше года, ты исправно это исполнял. Но затем... почему-то, решил поступить иначе. Совесть замучила? Или проблемы только сейчас отпустили, а то раньше совсем было не продохнуть?
- Скорее, второе, - вполне серьезно ответил. Вмиг его лицо стало черствым и грубым, наконец-то смыв эту приторную, лживую маску нашкодившего, но при этом и обиженного, щенка.
- Рада, что всё прошло, - не без двоякости смысла отчеканила. Разворот - и пошагала дальше. Последовал за мной. - Я понимаю, что долг платежом красен - и все дела, но не в моем случае. Мне это - не надо. Живи, как живешь, как знаешь. И не думай о прошлом. По крайней мере, о том, где в нём была я.
Рассмеялся неожиданно.
- Сука...
Запнулась, застыла я на месте, ошарашенная грубостью, живо перевела взгляд ему в лицо. Остановился и он.
Внезапно пропала кислая улыбка с его лица,
(видимо, что-то осознав).
Живо замахал рукой. Нахмурился.
- Нет, это не тебе. Это... я так, на эмоциях, - закачал головой в негодовании, и опять смеется. - Ты - еще тот чертов ребус.
Обомлела я, невольно тяжело сглотнула слюну, осознав нечто страшное для себя: его интерес может расковырять до неприличия жуткие подробности, мои тайны, которые знать не должен никто.
С***н сын.
Нервно дышу, чувствую, как начинаю дрожать.
- Ребус? - лживо улыбаюсь, пряча истинные эмоции.
Но в ответ добрая, искренняя ухмылка. Нежный голос.
- Ребус, красивый, приятный, но чертовски сложный... ребус.
Ах, вот оно как. Чем больше я от него бегу - тем сильнее он пытается меня догнать, еще при этом и урвать кусок моей беспечности и спокойствия.
Невольно скривилась.
Что же, пора менять тактику. Чертов ублюдок.
- Нечего тут гадать, - улыбаюсь. - Просто, есть вещи, которые сознательно не хочешь принимать. Как, например, ту жизнь, которую ведешь ты и твои соратники. Есть принципы, и им я следую. Вот и еще один добавился, - ухмыляюсь, - даже если противно душе, все равно обязана спасти жизнь человеку.
Улыбается, молчит.
Заметила рядом скамейку.
- Присядем?
Кивнул одобрительно головой, и, пропустив вперед, последовал за мной.
Сидим. Безмолвствуем...
Запал страстей и негодования постепенно стал угасать. Причем, даже я уже не стремилась, не торопилась сбежать. Тугие мысли в голове...
Разговор? Может, если перестану на него гавкать, тогда он... оставит меня в покое, потеряв интерес?
Шумный, глубокий вдох мой, для смелости.
- Почему ты выбрал именно этот путь?
Вздернул бровями. Прожевал эмоции.
- Это - не выбор, это - необходимость.
Едва сдержала саркастический смех.
Взгляд ему в лицо.
Горько усмехнулся.
- Порой, это, просто, не в твоих силах: как катишься с горы, - продолжил. - И некоторые вещи – единственное верное решение, чтобы достигнуть цели,… или чтобы выжить.
Приподняла я брови от удивления.
- Знаешь, что самое обидное, - решаюсь вдруг на искренность, сама того не ожидая от себя. - Даже не то, что ты - такой. Обидно то, что такие как ты - в почете. "Уважаемые". Причем, почти всеми. На вас ровняются дети. Вы - главные герои фильмов, сериалов, книг, песен. Да, не всех, но... культовых. Тех, что срывают кассу. Вы, а не простые милиционеры, полицейские. Те, кто добровольно рискуют и, в итоге, если придется, отдают свою жизнь за жизни и покой других граждан. Они, для всех вас, - не герои. Нет, они - "менты", они - "козлы", они - "мусора", они - "твари"... Да, не отрицаю, не спорю, есть продажные, есть оборотни в погонах. Но это, как и везде, в любой отрасли - на любой орган своя болезнь. Но это - лишь случаи. В остальном же - дни и ночи напролет они, не щадя ни себя, ни своих близких, кладут на паперть свою судьбу во благо человечества.
И где справедливость?
ГДЕ?
Что доброго сделали вы для людей?... что они вас так любят.
И что сделала милиция...
И тем не менее.
Но и смешно то, что, когда пахнет жаренным, люди бегут к "мусорам", а не к бандитам.
- Не всегда.
- Да неужели? - удивленно уставилась я на него.
- Иногда, мы - крайняя инстанция.
Обмерла я, запнувшись в рассуждениях.
Хотела, было, что-то ответить, но - проиграла бой сама себе. Отвернулась.
Прожевала эмоции.
Закачала головой.
- Плохие вы герои. Плохие. Ладно, - встаю. - Все равно из пустого в порожнее. Домой мне пора - родители будут волноваться.
- Ты же уже взрослая.
Усмехнулась.
Взгляд на него. Глаза в глаза.
- Но не для них.
Улыбнулся.
- Но не для них, - повторил. Встал, поравнялся рядом со мной. – Пошли, поймаем тебе такси.
- Так дойду... Прощай.
***
Больше пока этот мой... "знакомый" в жизни моей не появлялся.
Смешно даже осознавать, столько размышлений о нем, о нашем разговоре, о моем поведении: что верно, а что, может, следовало бы изменить... И, тем не менее... самого главного я до сих пор так и не знаю. Имени. Его имени.
По сути, это - неважно, да и сама я добивалась от него его же отсутствия в моей жизни... однако. Однако, что есть, то есть. Всё становится каким-то странным и закрученным. То, что вот уже сколько времени тревожит меня. И не так пугает уже, как... почему-то манит.
Черт с ним. Всё равно встречи искать не стану. Очередная быль, которую, просто, стоит вычеркнуть из своей головы. Вычеркнуть и забыть.
И вот я бреду вдоль проспекта, безнадежно сражаясь с глупыми мыслями в голове, на автомате движения: дождаться, пока загорится зеленый на светофоре, и пойти через пешеходный переход. НО, едва уже путь должен был быть завершен, как вдруг резкий удар, отчего тотчас отлетела на обочину чуть ли не кубарем.