Прислушиваясь к голосу разума, наставляющего меня на путь истинный устами подруги, я внезапно пришла к неожиданному выводу:
— Ты права, — аккуратно складывая карту, согласилась я, — одной мне не справиться…
Девушка радостно возвела руки к небу:
— Светлая Богиня, неужели ты меня услышала и вразумила эту бестолочь!
Дав Ангелине побыть немного в замешательстве относительно слуховых возможностей Терры, на всякий случай обхожу стол и уже с более безопасной позиции 'радую' подругу:
— Ангелина, — вкрадчиво начала я, внимательно следя за реакцией наемницы, — нанимаю тебя и твой клан для проникновения на бал-маскарад, организованный Его Кобелистостью королем Максимельяном!
— Скол тебя поглоти! — Выругалась девушка и шлепнулась на стоящий рядом стул. — Эх, — горестно вздохнула она, — лучше бы ты плакала…
К собственному стыду, в данный момент я полностью разделяла слова Лины.
Аккуратно выгнувшись и, осмотрев площадку, заросшую травой, взглядом нахожу спасительный домик. Именно эта деревянная будочка, по виду напоминающая садовый туалет, и была для меня финишной чертой.
Вот только добраться до спасительной ленточки сил уже не было.
— Я знаю, что ты где-то здесь!
Казалось, мужчина насмехался над моими попытками выбраться из передряги. Откровенно рисуясь и размахивая длинным древком, он ходил неподалеку, не забывая при этом зорко осматривать местность.
И как спрашивается маленькому мышонку проскользнуть мимо страшного котяры?
Немного отдышавшись и улучив момент, пока мужчина отвернулся, я осторожно поднялась и начала перебираться через гребень крыши.
Под ногами, на чердаке взволнованно ворковали голуби, даже не догадываясь о моих проблемах, но в целом было тихо и спокойно. Поэтому треск прогнившей доски оказался до безобразия громким.
Впрочем, как и мой испуганный вскрик.
Не удержав равновесия, я свалилась на гнилые доски крыши, больно ударившись копчиком и локтем, кубарем покатилась по пологому склону и шмякнулась на мешки с соломой.
— Попалась! — радостный мужской голос, раздавшийся сбоку, оптимизма не добавил.
Едва слышно застонав, осторожно сажусь и поднимаю руки вверх:
— Сдаюсь, — расстроенно сообщаю, понимая, что проиграла. В очередной раз…
Мужчина победно улыбнулся и подал руку, помогая подняться с мешков.
— Соколенок выбывает из команды, — разнесся над игровым полигоном усиленный рупором голос судьи.
***
Ворон с интересом посмотрел на сосредоточенно думающего молодого мужчину, сидящего в широком кресле, и погрустнел.
Прошло то время, когда его хозяин сидел здесь и гладил черные перья Абрахаса, безвозвратно скрылись за горизонтом те редкие моменты, когда старый ворон чувствовал себя нужным и важным для человека. Теперь его удел пыльные страницы истории, записанные в многочисленных книгах библиотеки и небольшой сундучок тайн, оставленный хозяином.
— Абрахас, — поднял голову младший лорд Рок, — ты уверен, что она поступит именно так?
Ворон величественно расправил большие крылья, отливающие на солнце, сделал мощный взмах и перелетел с любимого насеста поближе.
— Максимельян, я потратил годы на изучение людей. — Голос птицы был глухим, но мужчина уловил небольшую насмешку. — Вы существа странные и импульсивные. — Продолжил ворон, устраиваясь на подлокотнике кресла так, чтобы видеть лицо молодого короля. — В вас присутствует здравый смысл и логика, но, по сути, вы — всего лишь картонная коробка привычек, большая часть которых — бессмысленна…
Молодой мужчина, сидящий в кресле, задумчиво поскреб щетину на подбородке и вновь посмотрел на смотрителя:
— Не понимаю, откуда берется твоя уверенность, — наконец, признался он, осторожно касаясь пальцами черных перьев.
Ворон прикрыл глаза, вспоминая давно забытое ощущение поглаживания, и уверенно произнес:
— Девочка придет. — Абрахас переступил лапами по подлокотнику. — Она любит рисковать и лезть на рожон, поэтому обязательно заявится на твой бал. Главное — вовремя найти ее среди гостей и не упустить после…
Король Максимельян кивнул и, с благодарностью посмотрев на черного ворона, поднялся из кресла.
— Жениться тебе пора, — неожиданно изрек Абрахас, глядя вслед темноволосому мужчине.
Лорд Рок обернулся и глянул через плечо:
— Я как раз над этим работаю. — Усмехнулся краешком губ он. — Адерли созвала пол материка, так что выбор будет большой и разнообразный.
Ворон покачал головой и громко щелкнул клювом:
— Жениться тебе пора, — уверенно повторил он и, сверкнув маленькими черными глазами, добавил, — сам знаешь на ком…
Мужчина скривился так, будто у него разом заболели все зубы во рту.
— Абрахас! — Зло оборвал птицу король и, не прощаясь, пошел к выходу из библиотеки.
Оставшийся в одиночестве ворон перепрыгнул на стол и, захватив лапой с блюда большую печеньку, поднялся в воздух.
Сильные крылья привычно несли его под высоким потолком королевской библиотеки, оставляя далеко внизу стеллажи с книгами.
Миновав большую часть залов, ворон снизился и осторожно спланировал около едва различимой для постороннего арки.
— Не ждал, что ты придешь снова, — насмешливо каркнул Абрахас, опускаясь на пол. — Что тебе нужно?
Невысокая женская фигура, закутанная в темный плащ, сделала шаг вперед.
— Есть важный разговор, — ответила незнакомка и скинула капюшон, освобождая длинные рыжие кудри.
***
Боль, мышечные спазмы, мольбы о справедливости и Вселенская печаль от осознания собственной никчёмности и полной раскоординированности. Все это вмещало только одно слово — тренировка.
— Попалась. — Еще раз повторил молодой наемник, сдергивая повязку с моего правого локтя и улыбнулся. — Третий раз за утро.
Я печально вздохнула и, опустив голову, поплелась в сторону виднеющейся вдалеке площадке с тренажерами. Мне предстоит как минимум полчаса отжиманий, подтягиваний и прочих издевательств, ожидая пока другие наемники из моей команды доберутся до финиша.
Как-то наш куратор пошутил: 'В этом мире есть только одно место, где вас примут со всеми косяками и дефектами характера. Морг, называется'. В моем случае это оказался не морг, а клан наемников.
Правда, по сравнению с тем, какая я приползала в комнату после первых тренировок, морг казался просто раем!
— Не печалься, — успокаивала каждый раз Линка, перебинтовывая мои сбитые костяшки и обрабатывая многочисленные порезы, — ты привыкнешь терпеть.
Ни фига подобного! Год прошел, а тело ноет и скулит как в первый раз.
— Опять? — Сочувственно улыбнулся Дым, встречая меня на тренажёрах. — Не вешай нос, Соколенок.
Я и не вешала, старательно делая положенные проигравшему приседания, мучительно вспоминая, что после этого придется кучу раз отжаться, покачать пресс и, сделав десять кругов вокруг полигона, топать на растяжку.
Тело злобно загудело, недобрым словом вспоминая Ангелину, по чьей вине я отрабатывала двойную норму занятий.
— Врешь!
Внезапный спор двух подростков, игравших вместе со мной предыдущую тренировочную игру, заставил отвлечься от собственных мыслей.
— А вот и не вру!
— Врешь! — Безапелляционно заявил второй. — Шахраны не оставляют таких шрамов. Ты врешь и если у тебя нет боевых отметин, значит ты не настоящий наемник!
Едва заметно улыбнувшись, я осторожно приблизилась к спорщикам:
— Видите это? — Парни с замиранием сердца жадно уставились на белую полоску шрама в изгибе локтя.
— Меч? — Сделал предположение самый бойкий из них.
— Клык Свирепого? — Озвучил свой вариант второй.
Закатываю глаза. Блин, да за кого они меня принимают? На жидкого Терминатора вроде не похожа.
— Качели. — Улыбнулась, возвращая рукав на место. — В детстве упала… Кровищи было — тьма!
И пока ошарашенные таким признанием парни хлопали круглыми от удивления глазами, я звонко рассмеялась и отошла.
Меня ожидала легкая неспешная пробежка с неизменной отдышкой и болью в боку где-то под конец второго из десяти положенных кругов.
Расстроенно вздохнув, я мужественно сняла куртку и побежала…
Эх, жаль что на уроках физкультуры я только смотрела на спорт, тихонько прохлаждаясь на скамейке с освобождением, неизменно выписываемым доброй мамой.
Не знаю, результатом чего — каждодневных тренировок или магических особенностей — была невероятная выносливость и скорость наемников, но то, как они владели собственным телом, повергало меня в дикий восторг.
— Великая Богиня! Ты бежишь или позоришь человеческое тело?
Я споткнулась от неожиданности и скатилась до банального шага, красноречиво посмотрев при этом на неспешно вышагивающую рядом Ангелину.
— И тебе не захлебнуться ядом, любимая подруга, — тяжело дыша, просипела я, делая пару шумных вдохов, и продолжила прерванный бег.
Ангелина хмыкнула и немного прибавила шаг, чтобы приноровиться к моей неспешной трусце. Разговоры разговорами, но если Дым увидит, что я филоню, то вкатит еще парочку дополнительных кругов, а мне продержаться хотя бы положенные.
— Только не улыбайся, — предупредила Лина, понизив голос, — сегодня начинаем действовать. Ночью через портал проникнем в Гиз, твоя задача докупить все из списка и быть готовой в нужное время, — не дожидаясь моей реакции, девушка громко вскрикнула:
— Сама такая!
Обиды в голосе было столько, что на какое-то дурацкое мгновение даже стало стыдно, но я быстро справилась с неконструктивным чувством и подыграла.
— Не веришь — в зеркало посмотри!
Ангелина махнула рукой и, порывисто развернувшись, убежала вперед, оставляя меня далеко позади.
Эх, и почему природа не дала мне суперспособностей? Жила бы тихой жизнью супергероя, снимала бы кошечек с деревьев, ловила бандитов и может быть не вляпалась бы во всю эту историю.
Уже где-то на пятом круге 'бегового ада', меня выловил Дым. Мужчина махнул рукой, привлекая внимание, и терпеливо подождал пару минут, пока я отдышусь.
— Так и не померились? — спросил он, протягивая флягу с водой.
Молчу, потому что врать так, как это делает Ангелина, я все-равно не умею, да и за эту неделю двойных тренировок устала так, что даже разговоры воспринимаю как физическую нагрузку на язык.
К счастью, люди в большинстве случаев отвечают за других сами. Порой заставляя меня сомневаться: а нужен ли собеседник?
— Женщины… — Многозначительно произнес мужчина. — Не пойму только, как вы умудрились поругаться? Вы же обе Пустышки, следовательно, друг друга понимаете как никто другой.
Я неопределенно развела руками, продолжая играть в увлекательную игру 'Молчанка'. Последние пару дней мы с Линой разыгрывали женскую сору, периодически кидая друг на друга обиженные взгляды. Делалось это все только с одной целью — притупить бдительность Алибера.
Мы были уверены, что опекун знает о готовящемся бале-маскараде, и если скрывает этот факт, значит переживает, как бы я не натворила глупостей.
Именно по этой причине мы разделили обязанности, инсценировав небольшую ссору. Ангелина занималась проходом туда, в замок и обратно, а я… А мне приходится впахивать на тренировках так, как я не впахивала даже при поступлении в любимый ВУЗ.
— Пойми, злиться на Ангелину глупо, — тем временем неумело пытался разрулить девичий конфликт наемник, — она девушка разумная и если…
— Сенсей, — смотрю в серые глаза Дыма, — ты меня тренировать или учить жизни пришел?
Мужчина нахмурил брови и, бросив напоследок небольшой комментарий о невоспитанности некоей отдельно взятой особи, ушел.
Оставшееся время до вечера я с маниакальным блеском в глазах носилась по магазинам и лавочкам города, стараясь купить все предметы из списка Дизона.
— Девушка, у нас нет столько гуталина (розовой помадки, погремушек и прочей чепухи). — Разводил руками очередной продавец. — Максимум ящик, но никак не пять!
— Давайте, сколько есть! — Терпеливо кивала я, делая пометки в списке и недобрым словом поминая черного котяру и других жителей РоккАбада.
А все потому, что услышав о невинной просьбе перекинуть небольшой отряд наемников в сердце королевства Гиз с помощью портала Запретного города, Дизон посовещался с остальными и нагло заявил, что отказывается выполнять просьбу без вещей из Списка. Стоит ли уточнять, что за последние парочку дней количество пунктов в Списке возросло просто до неприличия.
Вымогатели фиговы! А еще себя друзьями называли…
Тем не менее, я героически пыталась собрать заказ копя все 'добрые слова' в адрес друзей в надежде высказать все, что думаю по возвращении с бала.
Пробегая вдоль рядка небольших магазинчиков, я натолкнулась на красочную рекламу, висящую на стекле витрины достопамятного магазинчика: 'Не пропусти новый хит от Сбежавшей Невесты'. Хитом оказались широкие семейники красного цвета.
— Соколенок, — встревоженно застыл рядом со мной, сопровождавший меня на шоппинге молодой наемник по кличке Зверь, — что-то случилось?
— Конечно, случилось! — Я злым взглядом буравила витрину. — Какая-то необразованная сволочь попыталась втюхать бедным женщинам мужские труселя и прикрылась моим честным именем!
Наемник оглянулся по сторонам и неожиданно предложил:
— Пошли мстить?
Отрывая взгляд от красного кошмара и перевожу удивленный взгляд на парня, чуть старше меня.
— Зверь, ты меня удивляешь, — губы сами собой расплылись в коварной улыбке.
Парень философски пожал плечами и вопросительно кивнул в сторону входа в маленький магазинчик, всем своим видом демонстрируя готовность разнести эту лавочку к чертям собачьим.
Я задумчиво посмотрела еще раз на витрину, обдумывая степень своего возмущения. С одной стороны — сама виновата, нечего было идеями делиться, а с другой…
Сколько набросков мне удалось сделать, находясь в Гизе? Десять, максимум двадцать. А сколько интересных идей у меня в запасе? Море и небольшой соленый океанчик с доброжелательными дельфинами около береговой линии!
— Зверь, а пойдем-ка немного подзаработаем на моей гениальности и мужской глупости…
С этими словами, воодушевленная будущими перспективами развития рынка нижнего белья, я толкнула дверь магазина.
Сверху весело тренькнул колокольчик, радостно приветствуя свою спасительницу.
***
В каждом клане были свои негласные законы, которым свято придерживались все и только одному закону придерживались все наемники без исключения: 'дети клана — неприкосновенны'.
Алибер коснулся пальцами когтя сокола, висящего на кожаном ремешке. Его дочь прекрасно обращалась с хищными птицами, чем и заслужила свое прозвище в клане.
Мужчина откинулся на спинку жесткого кресла, которое любил не за комфорт, а именно за неудобство, и прикрыл глаза.
Когда Дым и Серый передали весть, о том что Соколенок по какой-то причине притворяется принцессой Мари все внутри него перевернулось. Впервые за многие годы, в течение которых он оплакивал свое единственное дитя, желание мести уступило место хрупкой надежде.
