Нет! Это не гордый космический корабль, а корабль-шпион, корабль-предатель!..
Санчо повернулся спиной к закрытой двери. Подошел к постели и быстро стал одеваться.
Он выбежал из дома и помчался по улице, забыв застегнуть куртку. Он бежал мимо знакомых домов и перекрестков, мимо погасших витрин и уснувших светофоров. А откуда-то из-за города ветер доносил крепкий настой земли, похожий на запах теплого хлеба. И на деревьях, погруженных во тьму, набухали почки, готовясь к зеленому салюту. Но Санчо не чувствовал притаившейся весны. Он бежал, а в ушах звучала гитара и голос военного пел песню о летчике, не вернувшемся на базу. Сейчас Санчо шел в бой. И может быть, он тоже не вернется, погибнет в скрытом бою, который ведет сеньор Крэдо: он знает, что Ритин папа испытывает самолеты, и он послал в Ритин дом своего помощника-невидимку. Надо спешить, чтобы в Ритином доме не сказали чего-то важного, что не должен знать гость с родины… Скорей! Скорей!
Санчо вспомнил Дегу. Большую, сильную овчарку, которая теплым языком лизала ему щеку, когда он лежал на снегу с вывихнутой ногой. Ему захотелось крикнуть, как Шурик: «Дега, ко мне!» Ведь Дега умеет не только лизать щеку, но и брать след врага. Так и пусть она прибежит и возьмет след сеньора Крэдо. Пусть!
Санчо бежал не останавливаясь до тех пор, пока перед ним не возникли каменные бородачи, поддерживающие балкон.
Сеньор Крэдо услышал в приемнике звонок.
«Кто это?» — спросил один голос.
«Запоздалый гость», — отозвался другой.
«Да нет. Наверное, поздравительная телеграмма!»
И вдруг тревожный женский голос спросил:
«Санчо! Что случилось? На тебе нет лица! Тебя кто-нибудь обидел?»
Еще сеньор Крэдо услышал учащенное дыхание мальчика, который ничего не говорил, только громко дышал.
Потом раздался страшный треск. И все умолкло.
Напрасно сеньор Крэдо вертел какие-то рукоятки. Приемник молчал. Потом вновь зазвучали обрывки голосов, музыки, позывные, но не те, что нужны были представителю компании по продаже бананов.
Гость с родины вдруг понял, что произошло. Он быстро подошел к двери и открыл ее.
Санчо в комнате не было. Гость опустился на постель мальчика и взялся руками за голову.
Санчо стоял посреди комнаты, а у его ног валялся разбитый космический корабль. Блестящая обшивка была смята. Цветные стекла сигнальных огней разбиты. Из сопла торчал какой-то провод…
— Санчо, что это значит? Объясни!
Рита стояла рядом со своим маленьким другом и тянула его за руку.
— Он… гость… слушает… — пробормотал мальчик.
— Какой гость? Почему ты разбил подарок?
— Этот подарок… шпион!
— Шпион?
Рита испуганно смотрела на Санчо. Военный наклонился, поднял с пола потерпевший аварию космический корабль и достал из кармана нож.
— Вот оно что! — сказал он и стал разбирать злосчастную игрушку.
— Он приехал… он дал мне этот… подарок… Он все слушает!
От фраз оставались одни осколочки, но все, кто был в комнате, понимали Санчо.
— Бой продолжается, — тихо сказал Ритин дедушка.
— Теперь меня… нет. Моего Па прогонят из компании.
Санчо повернулся и встретился глазами с Ритой. Его подруга стояла рядом и внимательно смотрела на него. Санчо думал прочесть в ее глазах упрек, но прочел в них совсем иное. Серо-голубые глаза Риты горели какой-то странной тревогой. Точно так же они горели там, на заснеженной железнодорожной насыпи, когда Санчо, чтобы доказать, что он не трус, выхватил банку с манго из-под колес мчащегося локомотива.
— Ты настоящий друг! — тихо сказала Рита.
— Правда?
— Правда.
Санчо с благодарностью посмотрел на свою подругу. Она поверила ему в эту трудную минуту, как поверила, что он не трус, когда он из-под колес локомотива выхватил банку с соком манго. Как важно, чтобы друзья верили в тебя! Тогда не так страшно!
В это время военный закончил разборку игрушки.
— Вот микропередатчик! — сказал он и протянул ладонь, на которой лежала маленькая, аккуратно запаянная капсула. — Он соображает, этот сеньор Крэдо! Только что он хотел узнать в этом доме?
— Ритин Па испытывает самолеты, — сказал Санчо, глядя на портрет военного летчика, который висел на стене рядом с обгоревшим пропеллером.
— Это не папа! — воскликнула Рита. — Это дедушка!.. Дедушка, Санчо принял тебя за папу… Мой папа моряк, он сейчас далеко отсюда.
— А я думал, это он, — сказал Санчо и вдруг засмеялся: — И сеньор Крэдо думал… это он.
— Опоздал твой сеньор… лет этак на двадцать, — сказал Ритин дедушка и тоже засмеялся. Потом он перестал смеяться и сказал: — Твой дед погиб от пули фашиста. Ты очень похож на своего деда.
— Правда? — Лицо мальчика просветлело. — Похож?
А в это время в доме Санчо все были в смятении. Па и Ма стояли в дверях комнаты Санчо. Они видели пустую постель и гостя, который сидел на постели, подперев голову руками.
— Где Санчо, сеньор Крэдо?
— Санчо? — Гость поднял голову. — Я могу вам совершенно точно сказать, где ваш сын. Он пошел предавать своего гостя и… хозяина.
— Как — предавать? Разве вас можно предать? — спросил Па.
— Можно! Можно! И это делает ваш сын, Родригес! Садитесь, будем ждать!
— Возвращения Санчо? — спросил Па, послушно опускаясь на кровать.
— Нет. Сейчас позвонят в дверь. Войдут три строгих господина и предъявят мне ордер на арест.
— За что… арест?
— За сбор разведывательных данных…
— Вы?.. — Отец поднялся с постели. — Вы… сбор разведывательных данных?
— Какая гадость! — вздохнула мама.
Сеньор Крэдо как ужаленный подскочил с постели и уставился на маму своими холодными сверлящими глазами.
— А вы? Вы есть хотите? Иметь квартиру? Покупать меха?
— Не надо мехов, — прошептала Ма, — ничего нам не надо!
— А интересы родины, — вдруг патетически воскликнул гость, — разве не важно знать результаты испытаний новых сверхзвуковых машин?
— Зачем нашей родине секреты сверхзвуковых аэропланов, — тихо сказал Па, — если у нас не строят даже обыкновенных почтовых самолетов?
— Родригес! Не забывайтесь! Вы еще мой служащий. Меньше рассуждайте! Меньше рассуждайте! И стыдитесь за своего сына!
— Я горжусь им, — тихо сказала Ма и умолкла под тяжелым взглядом гостя с родины.
Ах этот злосчастный подарок! Космический корабль, потерпевший такое неожиданное и позорное крушение. Разбитый, смятый, утративший былой блеск, он должен был бы закончить свой путь на свалке, в груде металлолома, собранного пионерами для строительства колонны тракторов. Но перед этим он совершил свой последний перелет и очутился на столе одного из ответственных сотрудников министерства. Он лежал на стекле безжизненный и поблекший, а рядом с ним поблескивал навсегда умолкший микропередатчик маленькая металлическая капсула.
Этот игрушечный корабль-шпион сейчас стал свидетелем обвинения.
— Вам знакома эта игрушка, господин Крэдо?
— Знакома, — коротко ответил совладелец банановой компании.
— Вы понимаете, что статут коммерсанта несовместим с той деятельностью, которой вы занимались в Советском Союзе?
Господин Крэдо посмотрел на «игрушку» и коротко сказал:
— Понимаю!
— Ставим вас в известность, что вы выдворяетесь за пределы нашей страны… Ваше представительство закрывается. Пожалуйста, распишитесь под этим документом.
Сеньор Крэдо достал из кармана ручку и склонился над столом, чтобы подписать документ. Его взгляд упал на капсулу, и ему показалось, что маленький передатчик включен, что он ведет передачу на весь мир и весь мир узнает о его позоре.
— Я могу быть свободен?
— Да. Поторопитесь с отъездом. В России любят бананы, но только без этого принудительного ассортимента.
Сотрудник министерства кивнул на капсулу.
Сеньор Крэдо поклонился и пошел к выходу.
В этот день Санчо пришел в школу печальный. Он сидел на парте, опустив голову, невнимательно слушал урок и ни с кем не разговаривал. Только на перемене, очутившись в кругу своих друзей, он сказал:
— Я уезжаю… Сеньора Крэда — вон! И нас тоже…
— Санчо, не уезжай! — воскликнул Шурик.
— Ты надолго? — спросила Рита.
— Не знаю, — вздохнул Санчо. — Будь проклят этот сеньор Крэдо! Ма говорит, он друг Лысого генерала, главы хунты.
— Лысый генерал… — усмехнулся Шурик.
— Говорят, его люди убили дедушку, — пояснил Санчо.
Ребята топтались на месте. Не знали, как утешить своего друга.
И вдруг Санчо сказал:
— У меня есть просьба… Я очень прошу. Примите меня в пионеры.
Ребята переглянулись.
— Может быть, иностранцев нельзя принимать в пионеры? — спросил Абрикос.
— Но Санчо наш друг! — твердо сказал Шурик. — Он настоящий друг.
Тогда Рита предложила:
— Ребята, давайте примем Санчо в пионеры тайно.
— И у себя на родине я тайно буду носить красный галстук под рубашкой. Клянусь вам, я буду хорошим пионером. Я буду бороться с Лысым генералом, с фашистами…
В этот день на груди Санчо появился красный галстук.
Когда люди уезжают навсегда, их дом становится похожим на вокзал: появляются тюки, чемоданы, свертки. Обычный заведенный порядок сметается торопливостью и суетой. Становится тесно и неудобно. Все мешают друг другу, сердятся друг на друга. Все кричат:
— Скорей, скорей, а то опоздаем!
— Куда девались мои туфли? Они только что стояли здесь!
Нет туфель! В момент отъезда вещи поминутно исчезают, словно обретают способность передвигаться и прятаться.
— Мои учебники только что лежали здесь… Ма, где мои русские учебники?
— Боюсь, что они тебе больше не понадобятся!
— Понадобятся! Я вернусь в Россию! У меня здесь друзья!
В дверях появляется мрачный Па и говорит:
— Забудь о России и о своих друзьях, сынок! Готовься к серьезному изучению бухгалтерии! Ты будешь приказчиком в компании… не больше!
— Я хочу испытывать самолеты! — ответил Санчо. — Я хочу летать!
— Летать? Тебе теперь нужно думать о куске хлеба, а не о полетах. По-моему, мы лишились куска хлеба!
— Разве хлеб зарабатывают только обманом? — спросил Санчо.
— Каждый зарабатывает как умеет, — сказал Па. — По крайней мере, мы будем зарабатывать его честно.
Ма молча укладывала в большой чемодан свои платья. На ней был черный платок, как во время траура.
— Собирайся, Санчо, — тихо сказала она. — Через час придет машина…
Уже все вещи были собраны и уложены, и только на шкафу сиротливо лежал желтый змей. Он как бы чувствовал, что хозяин уезжает и не собирается брать его с собой. Зеленые глаза змея смотрели печально.
Санчо увидел змея. Он подставил к шкафу стул и снял его оттуда. Змей был очень большой и в то же время очень легкий, словно, лежа в бездействии, высох.
Санчо взял змея и пошел к двери.
— Ты куда? — спросила Ма.
— Я сейчас вернусь, — ответил Санчо.
Он шел по городу с желтым змеем, и все прохожие обращали на него внимание. Каждый норовил бросить колкое словечко, а встречные ребята обязательно хотели потрогать его. Упругий ветерок касался бумажных крыльев, и они вздрагивали, словно хотели взлететь, да не хватало сил.
В последний раз Санчо остановился у дома с каменными бородачами, в последний раз вдохнул в себя вкусный запах русского теплого хлеба.
Он позвонил. Дверь ему открыла Рита.
— Санчо? Ты один?
— Я со змеем, — ответил мальчик и кивнул на своего желтого спутника.
— Заходите… оба.
Санчо вошел и внес змея.
— Он тебя бил, — спросила Рита, — сеньор шпион?
Санчо молчал.
— Он тебя больно бил?
— Нет… Его нет… — наконец ответил мальчик. — Но Крэдо сказал, что я изменник. Рита, разве я изменник?
— Ты не изменник, Санчо. Ты… ты… — Она задумалась, подыскивая подходящее слово. Наконец нашла его: — Ты благородный человек… как Дон Кихот!
— Дон Кихот был верным другом. Правда, Рита?
— Да, Санчо. Ты уезжаешь?
— Через час придет машина.
— Я так и знала.
— Я вырасту и вернусь.
— Обязательно возвращайся. Ты был верным другом.
— Я всегда буду твоим верным другом… У вас в стране можно выучиться на летчика?
— У нас со всего мира учатся на летчиков.
— Правда?
— Правда, Санчо.
— Но я, наверное, никогда не буду богатым… Отец говорит, чтобы я готовился изучать бухгалтерию… Я буду приказчиком в банановой компании… Я не хочу быть приказчиком! Не хочу компании!
— Долой банановую компанию! — повторила Рита и сказала: — Бери змея, идем!
Она привела Санчо в комнату, где в углу, прислонясь к стене, стоял обожженный, надломленный винт погибшего самолета.
— Твой змей будет храниться здесь… рядом с пропеллером. Ведь он тоже летал! Твой змей честный! Он не предаст!
— Он не предаст, как та ракета! Я его сам делал!
— Давай позовем Шурика с собакой Дегой… Пусть он найдет сеньора шпиона. Он давно мечтает…
— Пусть, Рита! А теперь мне пора.
— Я провожу тебя.
Па ходил по комнате, натыкаясь на свертки и чемоданы. Он сердился.
— Где наш сын, Анна?
— Наш сын… — вздохнула Ма, — он сейчас придет… Потерпи!
— Я могу потерпеть, но компания «Пан-Америкэн» не пожелает терпеть и задерживать рейс.
Сеньор Родригес подошел к окну и увидел своего сына. Санчо шел по улице окруженный друзьями и казался похожим на них, хотя у него было смуглое лицо и черные волосы. В походке Санчо появилась какая-то мужская твердость, которой родители раньше не замечали.
— Как он повзрослел! — сказала Ма.
Рядом с Санчо бежала собака — большая овчарка с черным чепраком на спине.
Когда летишь на большой высоте, не чувствуешь движения, хотя самолет мчится с ракетной скоростью. И конечно, не чувствуешь холода, хотя температура за бортом ниже, чем на Северном полюсе.
Стюардесса, строгая и подтянутая, катит по проходу тележку с напитками и уже в который раз предлагает:
— Джин, виски, кока-кола, джюс…
Санчо не слышит голоса стюардессы. Он не хочет пить. Он вообще ничего не хочет. Он смотрит в круглое окошко — как хорошо, что нет сплошных облаков! — в сиреневой дымке видит землю, которую ему так не хочется покидать. Он пытается отыскать озеро, по которому зимой мчался на лыжах. Но внизу столько озер, разве отличишь одно от другого?
