Дорога. Бежит солдат.
Опушка леса. Превозмогая усталость, бежит солдат... Слышен гудок паровоза. Алексей сворачивает с дороги и бежит напрямик через кустарник.
Из-за леса показывается поезд. Алексей бежит наперерез ему, карабкается по склону насыпи, а поезд уже грохочет над ним.
Мимо мелькают пустые цистерны, товарные вагоны. Отдышавшись, Алексей хватается за поручни одного из вагонов и повисает на них, поезд уходит, увозя солдата.
Небольшой привокзальный рынок. Недалеко виднеется здание уцелевшего вокзала. Слышатся гудки паровозов. Это скудный рынок военной поры. Здесь усталые женщины продают вещи своих мужей. Здесь пожилые мужчины носят на ладони, выставляя напоказ, небольшие пайки черствого хлеба. Здесь бойкий инвалид торгует махоркой и старый, с грустными глазами, худой человек носит на ящичке от картотеки морскую свинку, которая "вытаскивает счастье".
Среди этой разношерстной толпы ходит веселый Алексей. Он с интересом приглядывается к вещам, которые держат в руках люди.
- Пожалуйста, молодой человек!.. Туфли "скороход". Совсем еще новые,предлагает ему пожилая женщина.- Купите!
- Мне бы платок...
- Какой?
- Для матери... Подарок.
- Пожалуйста! Есть замечательная шляпка. Она очень пойдет пожилой женщине.
И она, распаковывая свои вещи, вытаскивает добротную фетровую шляпу.
- Смотрите, молодой человек... Я купила ее перед самой войной... Очень модный фасон. Посмотрите!..- Она протягивает Алексею шляпу.
- Что вы! У нас таких не носят... Мне бы платок...- смущенно говорит Алексей и замечает стоящую неподалеку женщину с девочкой лет шести. В руках у женщины простой платок в горошек и маленькая, очевидно, девочкина юбка.
- Купите,- робко говорит она, перехватив взгляд Алексея.
Алексей подходит, трогает платок.
- Сколько?
- Триста рублей.
- Ого!
- А сколько дадите? - тихо спрашивает женщина.
Худенькая девочка смотрит на Алексея усталым, недобрым взглядом.
Алексей достал из кармана деньги, перебрал их и пошел прочь, поняв, что ему здесь нечего было делать.
- Ишь ловкач, наверно, хотел за десятку вещь купить! - крикнула ему вслед какая-то торговка.
Кто-то засмеялся. А кто-то строго прикрикнул на смеющихся:
- Чего ржете!.. Откуда у солдата деньги?
Через несколько шагов кто-то дернул Алексея за плечо.
- Солдат, а солдат!..
Алексей оглянулся.
- Купи бритву!
В руках у бойкого мужичка, одетого в ватник, сверкнула раскрытая бритва.
Солдат посмотрел на бритву.
- Бери! Все девки твои будут!
- Сколько? - не удержавшись, полюбопытствовал Алексей.
- Семь.
- Чего?
- Сот, защитник...
- Силен!..- Алексей , смеясь, покачал головой.
- Слабоват, гроза фрицев? Тогда бери зажигалку - даром отдам! Мужичок показывает простенькую зажигалку, сделанную из патрона.- Гляди - не машинка, а огнемет! - Мужичок чиркает пальцем раз, другой, зажигалка не вспыхивает. Он чиркает еще и еще.- Это ничего, зато потом не потушишь пожар!
Алексей, усмехнувшись, лезет в карман и достает никелированный пистолет. Направив его в лицо мужичка, он нажимает спусковой крючок - тот вскрикивает, отшатнувшись, а у пистолета откидывается верхняя планка и загорелся огонек. Это зажигалка, изготовленная в виде пистолете.
Алексей смеется. У мужичка загорелись глаза.
- Продай!!!
- Сколько? - улыбаясь, спрашивает Алексей.
- Полторы!
- Тыщи?
- Сотни, чудило!
Алексей спокойно прячет зажигалку в карман. Мужичек хватает его за руку.
- Две, будущий лейтенант!
Алексей снова освобождает руку и делает шаг.
- Ну, бери еще четвертак, капитан!.. Не люблю торговаться!.,
Алексей смеется:
- До генерала дойдешь, может, договоримся!
Он идет дальше.
- Черт с тобой!.. Окопная жила!
Мужичок прихрамывая бросился прочь и скрылся в толпе. Но это был только прием - не успел Алексей сделать и трех шагов, как тот появился вновь.
Он с необыкновенно серьезным лицом протянул Алексею свернутые трубочкой деньги.
- Договорились. Давай машинку.
- Да что ты волнуешься? - улыбнулся Алексей.- Приезжай к нам на фронт - там они бесплатно, только разок в атаку сходить.
- Не могу, полковник... Плоскоступие - забракован... Черт с тобой, на еще четвертак, хотел на пиво заначить!.. Вот! Бери, обманул ты меня! Давай машинку, давай!..
Он бурно напирал на Алексея, хватал его за грудь и, чуть не силой отобрав "пистолет", бросился в толпу повторяя:
- Обманул ты меня, обманул!
Это все произошло, в общем, так быстро, что Алексей не успел опомниться. Оставшись один, он пересчитал деньги - всего было двести рублей. Он улыбнулся и, махнув рукой, достал из кармана свои деньги, прибавил их к этим, быстро направился к женщине, продающей платок.
-...Вот, возьмите!..- Дает он ей деньги и, довольный, сияющий, укладывает платочек в вещевой мешок.
Со стороны станции доносится гудок паровоза. Кивнув на прощание женщине, Алексей торопливо направляется в сторону гудка.
- Молодой человек! - окликает его какая-то женщина.- Посмотрите!..
- Некогда!..
- Солдатик, молочка!
- Некогда, мамаша...
Алексей торопится к вокзалу. Он обгоняет людей с чемоданами, мешками. Все спешат.
Впереди Алексея, неумело опираясь на костыли, ковыляет на одной ноге инвалид. Костыли мешают ему нести чемодан. Он останавливается, опускает чемодан на землю, вытирает со лба пот.
Поравнявшись с ним, Алексей весело предлагает:
- Давайте помогу!..
Он подхватывает чемодан инвалида. Тот, не препятствуя, принимает его помощь.
- Куда едете? - спрашивает Алексей на ходу.
- В Борисов.
- Домой?
- Да... Отвоевался...
- И я домой, в отпуск. Тоже счастье выпало! - с веселой непосредственностью сообщил Алексей.
Инвалид внимательно посмотрел на него.
- Счастье?
- Ага! Все даже удивляются, как мне повезло... Значит, до Борисова мы попутчики!..
Они вышли на перрон. Здесь толпились люди.
Инвалид остановился в раздумье.
- Постой,- сказал он вдруг Алексею.- Ты здесь подожди, мне телеграмму дать нужно. Я сейчас.- И он, стуча костылями, быстро пошел в вокзал.
Алексей посмотрел ему вслед, поставил чемодан на землю и стал ждать. Мимо него то в одну, то в другую сторону пробегали взволнованные пассажиры. Он наблюдал за ними.
...На перроне волнение усилилось. Все смотрели куда-то направо, в конец станции. Оттуда появился поезд. Алексей заволновался. Он с беспокойством глядел то на поезд, то на дверь вокзала, за которой скрылся инвалид.
...Началась посадка. Пассажиры штурмом брали вагоны. Ждать больше было невозможно, и, подняв чемодан, Алексей, злой и решительный, направился на поиски инвалида. Навстречу ему двигалась толпа пассажиров. Его отталкивали от двери. Ругались. Но он все-таки протиснулся в зал. Он прошел мимо отдыхающих на скамейках и на полу людей. Растолкал толпу у кассы и выбрался, наконец, к дверям, над которыми висела табличка "Почта-телеграф".
Он открыл дверь.
В пустой комнате телеграфа у длинного стола сидел на краешке скамьи инвалид.
Он был в тяжелом раздумье. Перед ним на столе лежал бланк телеграммы. Несколько скомканных бланков валялось рядом.
- Что же вы делаете?!.- возмущенно закричал Алексей.- Пришел поезд, идет посадка, а вы!..
Он вдруг осекся: инвалид медленно повернул к нему голову, и он увидел его глаза - отсутствующие, полные невыразимой боли.
- Чего тебе?..- тихо опросил инвалид.
- Ехать надо... Я там... с вашим чемоданом, а вы...
Инвалид долго молчал.
- Иди... Я не поеду,- наконец сказал он и, отвернувшись, опустил голову на крепко сжатый кулак.
Алексей переступил с ноги на ногу, не решаясь уйти.
- Что с вами? - участливо спросил он, подойдя к инвалиду и тронув его плечо.
Инвалид резко повернулся, закричал:
- Что тебе надо?!.. Ты что ко мне привязался?!.. Катись отсюда! - Он отвернулся.
В окошечке показалось лицо телефонистки.
Алексей обиженно заморгал.
- "Катись"... я там с его чемоданом... Хорошо. И пойду.
Но инвалид, повернувшись, вдруг схватил его за руку и горячо заговорил.
- Прости, друг!.. Тяжело мне. Вот жене телеграмму посылаю, что не приеду... Совсем! Чтоб не встречала... и вообще не ждала!..
- Зачем?!.
- Так надо.
За окном ударил колокол, раздался гудок паровоза и по стене двинулись и поплыли тени вагонов.
- Она красивая... избалованная. У нас и до войны не все ладилось... А теперь я...- Он кивнул на костыли. Алексей хотел что-то сказать.- Молчи!.. Я все знаю. Она добрая. Она будет со мной жить, но это уж будет не та жизнь. Понимаешь?.. Лучше все сразу!.. Одним ударом! Детей у нас нет. Она еще будет счастлива. Я тоже не пропаду... Понял?..- Алексей молчал.- Россия большая,- глядя в сторону, сказал инвалид.- Уеду куда-нибудь. Найду работу и буду жить... Правильно?..
- Я не знаю,- сказал Алексей и задумался.
По лицу его плыли тени... В окнах мелькали вагоны уходящего поезда.
Инвалид долго еще сидел и, наконец, словно подводя итог всему, проговорил:
- Вот и все... Так лучше!
Он поднялся, взял со стола бланк телеграммы и направился к окошечку. В тишине пустой комнаты трижды стукнули его костыли - стук!.. стук!.. стук!..
Он протянул в окошечко телеграмму.
- Примите.
Телеграфистка, молодая женщина с некрасивым лицом, волнуясь, взяла телеграмму, подержала ее в руках и вдруг глухо сказала:
- Я не приму этой телеграммы.
- Что? - не поняв, тихо переспросил инвалид.
Телефонистка поднялась с места.
- Я не приму этой телеграммы!.. Вы... вы все врете! Это подло!.. Подло!.. Подло так думать! - Глаза ее наполнились слезами.- Вас здесь ждут, мучаются!.. А вы... Это подло!.. Вот!.. Вот!.. Вот!..- Повторяя последние слова, она рвала телеграмму на мелкие кусочки.- Вот!.. Делайте со мной что хотите!..
Она замолчала. Он, ошеломленный этим натиском, взволнованно сморщился, опустил голову.
- Правильно!! - вдруг раздался в тишине радостный возглас Алексея. Он протянул руку к телеграфистке.- Давайте бланк!.. Мы другую напишем. Чтобы встречала!..
Тамбур пассажирского вагона. За дверью мелькают привокзальные строения. Поезд отходит от станции. В тамбуре инвалид и Алексей.
- А вы говорили, что не сядем,- радуется Алексей.
- Жалко мне твоего времени, Алеша. Четыре часа из-за меня потерял.
- Ничего... Нагоню - путь длинный! - отвечает Алексей и, повернувшись к проводнице, спрашивает.- Когда будем в Борисове?
- К утру будем там,- отвечает она.
Инвалид взволнованно вздыхает.
- Что вы? - спрашивает Алексей.
- Так... Ничего.
- А вы не думайте! Пойдемте лучше в вагон.
...Вагон набит до отказа людьми, чемоданами, узлами. Со всех полок свешиваются ноги.
По проходу медленно движется инвалид. За ним с его чемоданом идет Алексей. Дорогу им преграждают два огромных сапога. Инвалид останавливается. Ноги поднимаются. Инвалид, согнувшись, проходит под ними.
Он идет дальше. На уровне его лица со всех полок торчат ноги. Обутые в сапоги, босые, в ботинках, в туфлях, ноги, ноги, ноги...
Чем дальше идет инвалид, тем мрачнее становится его взгляд. Наконец он останавливается и закрывает глаза.
Какой-то пожилой старшина, расталкивает спящих солдат.
- Эй, друзья, потеснитесь!.. Дайте человеку сесть...
Солдаты, потеснившись, освобождают место. Инвалид проходит, садится, преклонив голову к костылям.
- Что вы? - нагнувшись, спрашивает его Алексей.
- Ничего... Пройдет...
- Устали?
- Да.
- С непривычки...- говорит кто-то из солдат.
Алексей сел рядом на чемодан, достал из кармана пачку нарезанных для курения газетных бумажек, протянул инвалиду.
- Закурим?
Инвалид отрицательно покачал головой.
- Разрешите бумажки? - попросил сидящий напротив старшина.
- Пожалуйста.
Тотчас же к пачке потянулось несколько солдатских рук. Пачка сразу разошлась.
- И махорка у вас найдется? - спросил Алексея веселый ефрейтор.
- Найдется! - отвечает Алексей и отдает ему свой кисет.
- Хороша махорка! - восхищается кто-то.
- Где покупал?
- Фронтовая...
- Пулеметчик?
- Связист я.
Кисет идет по рукам.
- А как насчет огонька?
- Это так получается,- замечает рябой,- как один солдат у хозяйки воду просил: "Тетя, дайте напиться, а то так есть хочется, что и переночевать негде".
Все смеются.
- Точно!..- соглашается старшина.- Это по твоему методу получается: попросил у Маруси напиться, а потом тебя три ночи найти не могли.
Снова смех. А рябой вздыхает:
- Хорошая женщина... Забыть невозможно.
- Зачем забывать? Война кончится - поезжай и женись.
- Дурак! У нее ж муж.
- Тоже рябой?
- Нет, гладкий.
- А ты почем знаешь?
- Сказывала...
- Что ж она гладкого на тебя, рябого, променяла?
- А я почем знаю?.. Может, у него какой другой дефект.
Все снова смеются. Громче всех Алексей.
- А ты, брат, весельчак! - замечает ефрейтор и, кивнув в сторону инвалида, спрашивает Алексея.- Провожаешь товарища?
- Нет, я сам по себе... Я тоже домой еду.
- Домой? - переспрашивает ефрейтор.
- Да. В отпуск.
- Понятно,- подмигивает всем ефрейтор.- Крой дальше!
- Нет, правда... Я два танка подбил. Не верите?
- Почему же?..
- Чем же ты их подбил?
- А телефонной трубкой! - вмешивается рабой.- Там же два ствола.
Все снова смеются, а рябой продолжает:
- Ведь они, связисты, как?.. Идет по фронту, видит - танки... Раз одного!.. Раз другого!.. И - в сумку...
Снова смеются солдаты, улыбается и инвалид. Заметив его улыбку, весело смеется Алексей...
Ночь. Вагон спит.
Облокотясь на вещевой мешок, спит старшина; откинув голову назад, спит рябой парень; подперев лицо большой мужицкой ладонью, спит веселый ефрейтор. И наш солдат спит, улыбается чему-то во сне.
Один инвалид не спит. Сидит, опершись на костыли, думает невеселую думу.
Стучит на стыках колеса, скрипят и дребезжат разболтанные переборки вагона.
Поезд мчится по степи и где-то впереди уже начинает светлеть небо...
Утро. Станция Борисов. Пассажиры выходят из вагонов.
В дверях вагона появляется инвалид. Он пробирается сквозь толпу, осаждающую вагон, а сам ищет взглядом жену. Алексей с чемоданом идет следом за ним.
Выбравшись из толпы, инвалид останавливается и оглядывается вокруг. Он всматривается в суетящихся на перроне людей. Жены нет.
Инвалид направляется вдоль перрона. Алексей идет за ним. Но и здесь никого нет.
...Опустевший перрон. Ушел поезд. Разошлись люди. Только инвалид и Алексей одиноко стоят на перроне. Инвалид уже не смотрит по сторонам. Опустив голову, он мрачно уставился в землю.
Алексей, вздыхая, поглядывает на него. Инвалид поднял голову, сердито сказал Алексею:
- Что ты стоишь?.. Иди.
Алексей молча кивнул, но никуда не уходит.
- Тебе же ехать надо. Иди!
- Я сейчас...- Алексей помялся. Достал кисет, протянул его инвалиду, но, боясь, что тот снова рассердится, вдруг поспешно спрятал кисет в карман.
- Дай закурить,- сказал инвалид не глядя.
Они стоят на перроне. Молча курят.
Алексей поглядывает на инвалида, а тот, перестав уже надеяться, тоскливо смотрит вдаль на виднеющийся отсюда город с белыми колокольнями.
Снова перрон заполняется людьми - прибыл поезд, едущий в обратную сторону.
Цигарка догорела до самых пальцев. Инвалид бросил ее и повернулся к Алексею. Почти спокойно сказал:
- Ну вот, брат... Я так и думал. Пошли.
Он поворачивается, чтобы идти к вокзалу, и в это время над всем шумом раздается звонкий голос:
- Вася!!
Инвалид встрепенулся.
- Вася!
Какая-то женщина пробиралась к ним через толпу. Она подбежала к инвалиду, обняла и заплакала у него на груди.
- Вася! Васенька!!
Он не двигается. Она оторвалась от него, посмотрела в глаза и снова прижалась к нему.
- Вернулся!.. Живой!! - шептала она.
Губы Василия дрогнули. Он тоже обнял ее. Она снова посмотрела ему в лицо. Он улыбнулся ей в ответ. Улыбка получалась грустная и жалкая... Она поняла все.
- Ничего... Ничего... теперь мы вместе,- улыбаясь сквозь слезы, шептала она.
Она гладила его лицо, волосы, плечи рукой, перевязанной грязным бинтом.
Алексей, улыбаясь, смотрел на них.
- Я так бежала!.. Автобусы не ходят,- говорила женщина.
Инвалид взял ее руку, стал разглядывать.
- Это так... стружка,- поясняла она.- Очень тяжелая сталь пошла. Я ведь теперь на заводе...
Рука была в рубцах и царапинах. Инвалид привлек жену к себе, обнял.
- Ну что, хозяйка, машину берете? - спросил человек в ватнике.- А то я поеду.
Женщина повернулась.
- Ах, да,- сказала она, поправляя выбившиеся из-под платка волосы.Мы сейчас... Вася, это шофер... Мы поедем...
Василий ревниво посмотрел на красавца шофера.
...Шофер поднимает чемодан. Жена взволнованная и счастливая берет мужа под руку и они направляются вслед нетерпеливому шоферу. Им мешают идти костыли. Василий осторожно отнял у жены свою руку, и она пошла с ним рядом.
Вдруг инвалид спохватился.
- Подожди, а где же парень? - Он повернулся, отыскивая глазами Алексея.- Где он?!
- Какой парень? - спросила жена.
- Солдат!.. Фронтовичек. Со мной ехал!.. Алеша!.. Алексей!! - громко закричал он, оглядываясь по сторонам.
Алексея на перроне не было.
Товарный состав. Все двери наглухо закрыты. Приставив винтовку к вагону и сам прислонившись к нему спиной, стоит здоровенный солдат, в короткой шинели, отчего он похож на толстую бабу, собравшуюся мыть полы. Он с хрустом уплетает яблоко.
Вывернувшись из-за соседнего состава, к нему подбегает Алексей.
- Здорово, друг!..- запыхавшись говорит он.
- Здорово...- не взглянув на него, отвечает толстый солдат.
- Сейчас отправляетесь?
- Точно.
- На Георгиевск?
- Точно...
- Послушай друг...
- Не разрешит,- перебивает солдат.
- Кто не разрешит?
Солдат долго хрустит яблоком. Сосредоточенно работает челюстями и, наконец проглотив, отвечает:
- Лейтенант...
- Да ты понимаешь?..
- Все понимаю... Не положено - стратегический груз...
Алексей смотрит на вагоны. В маленькие оконца-отдушины видны брикеты прессованного сена.
- Сено - стратегический груз?
- Вопрос - кому сено?..- невозмутимо отвечает солдат.
- Лошадям... Кому ж еще?
- Вопрос - каким лошадям?
- Ну, ладно...- махнул рукой Алексей.- Пускай твое сено стратегическое. Ты пойми только...- Алексей, горячась, достает отпускное свидетельство.- Я же в отпуск еду. С фронта. Понимаешь, друг? Полсуток прошло... А у меня всего их двое!
- Я-то понимаю,- не взглянув на бумажку, отвечает солдат.- Лейтенант не поймет.
- Что же он за человек?
- Он?.. Зверь! Ясно?
Алексей поднялся, грустно оглядел эшелон.
- Слушай, черт с ним, с лейтенантом! Я залезу в вагон. А он и знать не будет. А?..
- Вот еще, охота мне из-за тебя под трибунал идти.
- Это за что же под трибунал?
- Подожжешь вагон - вот тебе и трибунал.
- Зачем же мне его поджигать?
- Мало ли... Вон у тебя в мешке что? Может, огнеопасные предметы?
- Да это тушенка!.. Гляди.
- Тушенка? - оживляется солдат.- А ну, покажи!
Солдат взял банку тушенки, повертел ее перед глазами, завистливо вздохнул.
- Везет вам, фронтовикам! Там у вас, говорят, трофейных часов, аккордеонов до черта!
- Точно! - согласился Алексей.- Такими аккордеонами лупят заслушаешься.
Солдат взял у Алексея банку, повертел ее перед глазами. Неожиданно сказал:
- Это что же?.. Выходит, ты часовому взятку предлагаешь?
Алексей разозлился, хотел вырвать тушенку из рук часового, но тот поспешно спрятал банку за спину.
- Да погоди ты!.. Шуток не понимаешь. Я ж пошутил...- Солдат оглянулся по сторонам. Вокруг никого не было.- Только уговор,- строго сказал солдат,- залез в вагон - умер! Ясно?
Вагон.
Справа и слева до самого потолка здесь сложены связки прессованного сена. Середина вагона свободна, на полу постелена куча сена, надерганного из тюков.
Алексей доволен. Он бросает свои вещи на пол и начинает устраиваться. Вдруг совсем близко послышались голоса. Алексей настораживается и, поняв, что разговаривающие приближаются, быстро разгребает сено и скрывается под ним.
Голоса начинают затихать, по составу прокатывается грохот. Опасность, кажется, миновала.
Алексей вылезает из своего укрытия и вдруг замечает, что кто-то дергает тугую вагонную дверь... Дверь открывается.
Он падает лицом в сено и замирает. Несколько мгновений спустя дверь вновь закрывается. Алексей осторожно поднимает голову и застывает в изумлении. У дверей стоит худенькая девушка лет восемнадцати.
Она тяжело дышит от волнения и от возни с дверями... У ног ее лежит небольшой узелок.
Девушка уверена, что она в вагоне одна, она развязывает и сбрасывает с себя платок, расстегивает на груди легонькую кофточку и, подтянув спустившийся от бега чулок, потуже затягивает резинку на худенькой девичьем бедре.
Весь обсыпанный сеном, раскрыв от удивления рот, смотрят из своего укрытия Алексей.
Девушка инстинктивно оглядывается и видит солдата. Она замирает от неожиданности и испуга. Несколько мгновений они смотрят друг на друга. Поезд между тем набирает скорость.
Алексей шевельнулся, хочет что-то сказать. Девушка сразу бросается к двери. Упирается в переборку ногой. Дверь откатывается. В вагон врывается шум колес, стремительно несется земля. Девушка хватает свой узелок, выбрасывает из вагона и сама хочет прыгнуть за ним. Но тут сзади ее хватает Алексей.
