Над лиманом уже опускался вечер, когда к неописуемой радости русских прибыло подкрепление — десять эскадронов легкой кавалерии, стоявших в двадцати верстах от Кинбурна. Прискакав на рысях, они, не развертываясь, бросились на врага. В то же время казаки, пройдя по отели, ударили на них с моря во фланг, а пехота — из ворот крепости. Турки, прижатые к берегу, «как тигры» кидались на лошадей и всадников, убивали их и гибли сами. А. В. Суворов, хорошо знавший цену отваге и мужеству, воскликнул:
— Молодцы! С такими я еще не дрался… Прекрасное войско!{20}
Теперь уже русская картечь вырубала целые просеки в густой толпе янычар. Кавалерия неслась по горам трупов. Казаки полка В. П. Орлова Ефим Турченков и Нестор Рекунов отбили у неприятеля каждый по знамени, за что были произведены в сотники{21}.
А. В. Суворов по-прежнему находился в самой гуще сражения. В это время шальная пуля пробила ему левую руку. Он ослабел от потери крови. Казаки вывели его на берег моря. Есаул Дмитрий Кутейников обмыл и перевязал своим галстуком рану командира.
— Помилуй Бог! Благодарю! Помогло, тотчас помогло! — сказал генерал-аншеф, сел на лошадь и поскакал прогонять «всех турков в море»{22}.
А. В. Суворова, то и дело впадавшего в полуобморочное состояние, сопровождал заботливый гренадер. Он действительно всех прогнал. К десяти часам вечера бой прекратился. Из пята тысяч спаслось максимум семьсот человек. Остальные были перебиты или утонули в волнах Черного моря. На этом, собственно, и закончилась кампания 1787 гола. Не исключая очередного нападения на Кинбурн, генерал-аншеф уже не желал искушать судьбу и приказал не допускать впредь даже «наималейшей» высадки неприятеля на косу{23}.
Командующий корпусом был очень доволен действиями казаков в Кинбурнском сражении. Полковников В. П. Орлова и И. И. Исаева он представил к ордену святого Георгия четвертой степени, двадцатилетнего есаула Д. Е. Кутейникава наградил Золотой медалью и произвел в войсковые старшины{24}.
Через несколько дней А. В. Суворов написал Г. А. Потемкину:
«Светлейший Князь! Должно порадовать атамана Иловайского, которого войски 1-го октября толь мужественно поступали»{25}.
Не знаю, порадовал ли Григорий Александрович Алексея Ивановича, но Александра Васильевича отблагодарил искренно: «Не нахожу слов выразить Вам, сколько я убежден в важности Ваших заслуг, сколько я Вас уважаю»{26}.
И Екатерина II уважила «храброго старика» — наградила орденом святого Андрея Первозванного.
Зима прошла относительно спокойно. Войска простояли на зимних квартирах. Обе стороны готовились к летней кампании. Было очевидно, что основные события развернутся там же, где и осенью минувшего года — в районе Днепро-Бугского лимана: либо турки еще раз попытаются взять Кинбурн, либо русские, опередив неприятеля, соберутся с силами и завоюют Очаков, чтобы не только обезопасить, но и расширить владения империи на юге. В целом, события так и развивались. С известными отклонениями, конечно.
20 мая 1778 года к Очакову подошла сильная турецкая эскадра из семидесяти четырех больших и малых судов под командованием храброго капудан-паши Гассана. Цель адмирала — усилить гарнизон крепости, отыскать и уничтожить русский флот, а потом приступить к отвоеванию Крыма.
А русский флот в это время стоял в Глубокой гавани лимана, в семи милях от Кинбурна. Эскадрой парусных линейных кораблей и фрегатов командовал забияка Поль Джонс из Шотландии, а флотилией легких гребных судов — принц Карл Нассау-Зиген, уроженец Германии. Оба избороздили моря и океаны, служили самым разным государям и правительствам, принимали участие в войне за независимость Соединенных Штатов Америки на стороне Конгресса, но адмиралами стали в России. Жизнь и того, и другого могла бы стать основой для увлекательного приключенческого романа. Естественно, что нерешительный Н. С. Мордвинов был отстранен.
Еще до прибытия капудан-паши Гассана генерал-аншеф А, В. Суворов предложил фельдмаршалу Г. А. Потемкину штурмом взять Очаков. Но великому администратору пришла мысль создать о себе мнение как о великом полководце. И он отказал герою Кинбурна, решив оставить эту крепость для себя.
