— Правды, — меж тем пожал плечами Меркурио. — Мы называем себя Обществом Оймаха в честь одного из наших основателей, который и придумал всю эту схему с фонтаном и подземными ходами еще в стародавние времена. И нашей главной целью всегда было сохранять правду и передавать ее из поколения в поколение, чтобы она не была потеряна или забыта.
— Правду о чем? — затаив дыхание, спросила я.
— Обо всем, — многозначительно и как-то слишком торжественно ответил он. — Послушайте, я должен отвести вас к Гвин. Она в жизни не поверит, что вы спустились на этой штуке! Идемте. — Он снова протянул к нам руку, и только тут я наконец обратила внимание на факт, что прежде ускользнул от моего внимания — на правом предплечье Меркурио, открытом закатанным рукавом темно-серой клетчатой рубашки, вполне однозначно виднелась красная вязь метки истинной связи, не столь ярко бросающаяся в глаза на его смуглой коже в этом довольно скверном освещении.
— Ты тоже носитель? — не поверила своим глазам я, с трудом сдержав неделикатный порыв схватить его за руку и рассмотреть метку поближе.
— Что? — сначала не понял он. — А, ты об этом. Да, конечно. Мы все здесь такие.
— Все? — переспросил Йон. — Хочешь сказать, что все ваше… Общество состоит из носителей метки?
— А я разве не сказал? — удивился Меркурио. — Да, в прежние времена Общество собирало носителей по всему миру, но это было до того как… — Он не договорил, остановив сам себя. — В общем это было раньше. За последние несколько десятков лет вы первая пара, что пришла снаружи.
— А как же ты? — тут же спросила я. — Ты не кажешься таким уж… древним старцем, что сидит под землей последние полвека.
— Мои родители был из Общества, — пояснил он. — Они с самого детства учили меня, как найти свою омегу. И когда пришло время, я поднялся за ней наверх, но… Это вообще долгая история.
— Можешь рассказать по дороге, — предложил ему Йон, позволяя нашему собеседнику наконец увлечь нас за собой в лабиринт подземных коридоров, которые напоминали то ли бункер, то ли внутренности какого-то гигантского заброшенного завода.
— Да нечего особо рассказывать, — неловко пробормотал тот. — Это традиция — в день девятнадцатилетия выходить в мир на поиски своей второй половинки. У некоторых это получается быстро, у других занимает больше времени. Я нашел мою Лотос за три года. Она была тренером по йоге в одной из школ духовных практик в Индии. Сперва отказывалась мне верить и вообще не хотела даже обсуждать возможность бросить семью, работу и все остальное, но… со временем изменила свое мнение. Мой отец всегда говорил, что есть разница между тем, что мы делаем, чтобы зарабатывать на жизнь, и тем, ради чего мы вообще живем. Без Общества мир потеряет свою память. Он и так… слишком многое забыл. Лотос тоже это поняла со временем.
— А, может, она просто поняла, что хочет быть там, где ее предназначенная судьбой половинка? — предположила я, глядя в спину идущему впереди нас Меркурио.
— Кто знает, — добродушно усмехнулся он, не оборачиваясь. — Первое время я был уверен, что даже истинная связь не заставит ее полюбить меня. Когда я впервые вошел в тот зал, где она вела свой урок, она так на меня посмотрела… Как на варвара, вторгшегося в ее храм! А я сразу понял, что это она. В том зале было не меньше пятнадцати женщин, а я видел только ее. Моя Лотос жуткая упрямица, но я точно знал, что ни за что не уеду из Индии без нее. А вы как познакомились, ребята?
— Случайно, — коротко усмехнулся Йон, тщетно попытавшись скрыть неуместный смешок за кашлем, а я отчего-то покраснела. Если когда-нибудь мы с моим альфой все же решим обзавестись детенышами, следует заранее придумать какую-нибудь согласованную легенду о нашем знакомстве и отношениях, потому что правда в ее неприглядном сыром варианте даже близко не подходила на роль романтичной истории любви.
— Это редкость, — серьезно заметил Меркурио, видимо не заметив или не уделив должного внимания нашей реакции на его вопрос. — По статистике, встретить свою вторую половину просто на улице или вроде того практически нереально. Все пары, с которыми я знаком, либо жили в разных странах, либо имели такую разницу в возрасте, что в принципе не стали бы друг друга рассматривать как потенциальных партнеров. Ну либо происходили из совсем разных слоев общества. Отец говорил, что так судьба проверяет нас на прочность и готовность следовать пути нашего предназначения. И что истинная любовь не даруется просто так на блюдечке. Ее всегда нужно либо завоевать, либо отыскать, либо сохранить.
Мы с Йоном коротко переглянулись, и я знала, что в тот момент мы думали об одном и том же. Между нами никогда не было тысячемильных расстояний, и наша разница в возрасте вполне укладывалась в рамки того, что даже в нашем консервативном обществе могло считаться приемлемым. Наше испытание заключалось не в том, что мешало нашему союзу возникнуть, а в том, что пыталось его разрушить. Сколько раз мы оба были на грани смерти или расставания? Сколько раз находили десятки причин оттолкнуть друг друга, а потом все равно сдавались на волю этой силе безусловного притяжения? Сколько раз мы ставили на кон собственные жизни ради того, чтобы защитить то, что было между нами?
