— Что вы…
— У всего есть цена. Я предупреждал, что не потерплю такого отношения.
— Но я…
Вздернул мои руки, опутал магией, прижал к спинке кровати.
Я попробовала шевельнуться, но ноги тоже оказались несвободны.
— Да что вы себе позволяете! Да как можете! Выпустите! Если это благодарность за спасение, то она… странная!
Кай поднялся, оглядел распластанную меня и довольно сощурился.
— Будет вам и благодарность, и наказание.
— Вы что задумали?
— Сажа вам совсем ни к лицу.
— Какая сажа? — удивилась я, даже на мгновение перестав пытаться снять с себя странные чары.
— Я бы лучше поинтересовался, откуда она взялась в вашей постели. То-то Тимка ходил измазанный! Говорил, кому-то не понравилось, что он — рыжий.
— Пакостник! Поймаю и…
— Фамильяром возьмете? — продолжил маг, неожиданно тепло улыбаясь.
— Вы… вы…
— Подумайте. Он давно ищет ведьму. И я впервые вижу, чтобы так настойчиво предлагал свою дружбу и помощь. Значит, вы его, Ярослава, чем-то зацепили.
Я вздохнула и попросила:
— Развяжите меня, пожалуйста.
Кай покачал головой.
— Я еще не получил компенсацию, а вы — мою благодарность.
После этого решительно стянул с меня ботинки и платье.
— Натурой решили рассчитаться? — не удержалась и съязвила я.
— Почему бы и нет? Редко увидишь ведьму настолько… беззащитной. Соблазняющее зрелище. До невероятности. Особенно, если это… вы, Ярослава.
Гад! Изверг! Маньяк! Тиран и деспот!
Я призвала силу, но она не подействовала.
— Да что это за магия такая? А вы… Маг Ранской, вы зачем меня раздеваете?
Все же я не верила в его слова о расплате натурой.
— Вы видели меня наполовину раздетым, а я вас — нет.
Ответ поверг в легкий ступор. И за это время он стянул с меня все, кроме ночной рубашки. Но если учесть, как она обтягивала…
Кай поцеловал меня прежде, чем я сообразила, что происходит. Руки заскользили по телу, лаская и приручая.
— Не надо, — прошептала я. — Пожалуйста.
Мне это снится. Кажется. Мерещится.
Попробовала снова призвать магию — не сработало.
Он вдруг посмотрел в глаза и тихо спросил:
— Вы за кого меня принимаете?
— А что вы… делаете?
Жадный властный поцелуй, который неожиданно сменился нежностью. И он отозвался во мне, завибрировал, как натянутая струна, поглотил страх. Сердце билось уже где-то в горле, тело плавилось от прикосновений и поглаживаний. Но дальше этого мужчина не шел.
— Не говорите никому о произошедшем. Пожалуйста, — попросил он, отпуская на мгновение и снова нежно касаясь уголка моих губ.
— Вы уговариваете так, что ли?
— Я получаю… удовольствие, Ярослава.
Еще один поцелуй теперь уже в другой уголок губ.
— То есть мне забыть и происходящее сейчас? — нашлась я.
— Посчитайте это сном.
Магия, державшая меня, вдруг исчезла, и я оказалась сидящей на коленях у Кая.
— Убью, — прохрипела, зло смотря на него.
Но вместо этого почему-то сама нашла его губы и опалила огнем, который жил во мне. Он как спящий дракон просыпался, расправлял крылья, дышал жаром.
Мышцы у Кая были сильные, накаченные. Я скользила по ним руками, прижималась телом и не могла остановиться.
А потом меня потянуло в сон. Кай бережно завернул уставшую, утратившую весь свой пыл ведьму в одеяло, потушил светлячок. И уже у двери, обернувшись, заметил:
— Мне безумно понравилось, как вы меня убивали.
Кикиморки болотные, вот что это сейчас такое было? Ответа на вопрос у меня не имелось, и я провалилась в сон.
Разбудил меня Тимка. Абсолютно чистый, довольный собой и жизнью.
— Ну, ты берешь в фамильяры?
Я вздохнула, фыркнула и кивнула. Все равно от него не избавлюсь, а так хоть появится хороший друг.
Кот довольно лизнул мою щеку, позволил почесать себя за ухом и разлегся на постели.
— Не безобразничать! — велела я, отправляясь умываться.
Тимка сделал вид, что не услышал.
Из зеркала на меня смотрела настоящая ведьма. Увидишь — не перепутаешь. Волосы спутанные, будто я на метле летала. Лицо и ночная рубашка в черных пятнах. Губы припухшие, глаза сияли. И как Кай на меня позарился? Не понимаю.
При воспоминаниях о прошедшем дне на щеках вспыхнул румянец. Я могла бы смутиться, попытаться не думать, но вместо этого улыбнулась своему чумазому отражению и позволила себе чуточку побыть счастливой.
На завтрак спускалась в самом приятном расположении духа, несмотря на все существующие обстоятельства. Во-первых, я абсолютно не выспалась. Во-вторых, ни на шаг не приблизилась к той цели, с которой сюда устраивалась. А в третьих… Маг Ранской ни словом не обмолвился, где он был, и кто его так сильно ранил. Что-то подсказывало, Лигал к этому наверняка причастен. Только сдается Кай не из тех, кто начнет делиться со мной секретами. Так что оставалось только унять свое любопытство и приступить к завтраку.
Тимка крутился под ногами, и время от времени я подкармливала его вкусными кусочками ветчины. На нас поглядывали, но замечаний не делали. Даже Ларинда помалкивала. Видимо, впечатлилась вчера количеством заказов на шторы с паучками. Чем бы швей еще осчастливить… а заодно и все королевство в придачу.
Тимка прыгнул на колени и довольно замурлыкал.
— О чем ты задумалась? — не утерпел он.
— Да так… Тим, ты не знаешь, что за волшебную ткань придумал маг Ранской к Ледяной Полночи? И почему ее все хотят заполучить?
— Я видел только зачарованный кусочек. Он ее в сейфе в кабинете хранит,— отозвался кот.
Значит, придется каким-то образом туда пробраться и добыть зачарованную нить из полотна. Я вздохнула, осознавая, что совсем не хочется этого делать. День назад у меня не осталось ничего. Ничего, кроме… честности по отношению к себе? Смириться с происходящим не получалось. И я решила подумать, как сделать так, чтобы и Лигалу нить добыть, и магу Ранскому не навредить. Невыполнимая задачка, но перед наступлением Ледяной Полночи верится даже в невозможное. Верится в чудо.
Дальнейшее я додумать не успела, так как Ларинда передала, что меня желает видеть маг Ранской.
И сердце почему-то сразу ушло в пятки. Будто Ранской мог знать о моих плохих мыслях и каверзе, которая затевалась. Понять бы о какой ловушке шла речь, предостеречь… Или Кай хочет поговорить совсем о другом? О прошедшей ночи и недопустимом поведении, к примеру.
Так я шла и страдала. И переживала. И на себя накрутила бы столько, если бы не уперлась в дверь его кабинета…
Постучалась.
— Входите, — отозвался он.
В кабинете, куда я попала уже второй раз, все оставалось по-прежнему. Приятные серебристо-синие тона, приветливо пылающий камин, стол с бумагами и образцами тканей.
Кай, одетый в белоснежную рубашку, расстегнутую на две верхние пуговицы, был обворожителен, как никогда. Волосы на этот раз собраны в высокий хвост, а голубые глаза сияли. И от холодности — кто и когда решил, что этот мужчина именно такой, не осталось и следа. От него веяло теплом, уютом, домом…
Ноги стали подкашиваться, воздух стремительно исчезал. Единственное, чего я сейчас хотела, закрыть дверь и остаться на маленькую вечность с мужчиной. Никогда не думала, что бывает вот так… Встречаешь незнакомца, и мир просто рушится. Весь. Сосредотачивается на одном-единственном мужчине.
— Проходите, Ярослава, присаживайтесь. Кофе будете?
По комнате витал аромат нарийского кофе и апельсинов, и я кивнула. Кай потянулся к кофейнику, протянул чашку с напитком. Я сделала глоток и невольно бросила взгляд за окно. Над городом снова падал снег. Кружил, сыпался звездами, устилал собой дороги, мосты и крыши. Только это мало кого смущало. Народ катался на центральной площади с многочисленных ледяных горок и украшал фонариками и разноцветными гирляндами дома.
— И так, Ярослава, вчера вы со своими «паучками», — ехидно заметил он, — принесли двухмесячную выручку моему магазину.
Я хмыкнула, улыбнулась и сделала еще глоток, наслаждаясь прекрасными мгновениями, когда никуда не надо спешить. И к тому же… Меня хвалили, а не ругали. И рядом находился красивый и смелый мужчина.
— Я это оценил.
Конечно! Особенно, подранные Тимкой шторы и кривые края.
— И в связи с этим предлагаю вам не зацикливаться на стандартных заказах, а… создавать новое.
— Эм?
— Творите, Ярослава. Мы будем выставлять ваши работы в витрину, привлекая новых покупателей. Сдается, обычного и простого у вас не будет. Или не хотите? — поймал он мой растерянный взгляд.
Руки начали дрожать, в горле встал ком. Что этот невыносимый мужчина со мной творит? Как может предлагать то, о чем я не смела мечтать? Почти свобода… Почти. Мои таланты мало кого радовали, а тут… не то чтобы не запретили, а дали шанс раскрыть себя.
