— Съела?! — проорал Михаил вниз. В ответ существо вскинуло щупальца, сантиметра не достав до ноги человека.
— Хрен тебе! Пошло в гнездо!
Проигнорировав совет, тварь расположилась среди замшелых корней и выжидательно уставилась вверх. Чем именно она смотрела, Михаил не понял. Он просто чувствовал этот взгляд — взгляд хищника на жертву, взгляд, не дающий связно мыслить и попросту вселяющий страх. Но страх не вечен, происходящее — лишь неудачный ночной кошмар, который непременно растает точно утренняя дымка. Необходимо только верить… в собственный рассудок.
Спустя непродолжительное время удобная развилка дерева потеряла большую часть очарования. А ведь так сладко было упиваться спасением и надеждой. Надеждой на то, что двойное солнце — оптический эффект, зверь — плод генетической ошибки, а лес вполне мог оказаться ельниками близ Большой Окуневки.
— Слышь, море к западу… или к югу… Вали отсюда, многоногое!
Михаил обреченно вздохнул. Пропадет он здесь… И где «здесь»?! В какой распроклятой местности будет лежать его костяк. Терпения твари не занимать. Она согласна ждать до скончания веков. Может, стоит позвать на помощь? Хотя кого? Хотелось есть и пить. Но в мире, где вместо милого сердцу солнца два столь ярких фонаря, для человека вряд ли найдется пригодная пища…
Где он?!
Размышления Михаила прервал шум у подножия дерева. Он склонился вниз, пытаясь разглядеть, что происходит, и от удивления едва не рухнул наземь. В брюхе твари торчали два копья, по древкам на траву струилась зеленовато-белая жидкость.
— Спускайся, — раздался голос.
Челюсть у Михаила поползла к груди. Предложение о спуске было произнесено на странном гортанном наречии, которое Михаил понимал. О наличии у себя столь эпической эрудиции он раньше не подозревал.
— М-м-м… если это сдохло… — неуверенно сказал он. Забавно, разговаривать на языке, которого не знаешь. Очередной кирпичик в стену сюрреализма новой реальности.
— Сдохло. Спускайся, — поторопил холодный женский голос.
Михаил не спеша полез вниз. Осторожно обогнул мертвую тварь, обхватившую сосну в последнем усилии. Земля встретила надежной твердью. Он притопнул ногами и поморщился, мышцы затекли.
— Раздевайся, — последовал приказ.
Михаил опешил.
— Мы только встретились…
Его обступили шестеро. Люди, вне всяких сомнений. Две смуглолицых женщины, трое невысоких мужчин (двое — лет сорока и старик) и предводительница отряда — среднего роста изящная леди с серебристыми волосами. В том, что группой управляла именно она, Михаил почти не сомневался. Столь властные и гордые манеры свойственны исключительно породистым вождям. Но вот ее внешность… Если у Михаила и были сомнения о принадлежности группы к роду человеческому, то касались они исключительно незнакомки с серебряными волосами. К тому же все они (кроме старика) были весьма экзотично вооружены. Как сказал бы один из приятелей Михаила: «Вот так я и сошел с ума».
— Пошевеливайся, — буркнул один из мужчин, берясь за потертую рукоять меча. Оплетенный кожаными ремешками эфес выглядел непозволительно реально.
Михаил смерил говорившего оценивающим взглядом — от некогда рыжих волос до потертых сапог — и посчитал, что любая шутка будет неуместной.
— Я нормален от и до, — на всякий случай сказал он, снимая рубашку. Вот те раз! Рубашка, джинсы, ботинки, даже носки в клеточку были его собственными. Кто ж позаботился о нем? Хотя, тут и гадать нечего.
— Язык у тебя длиннее… — Сердитый жест предводительницы оборвал задуманную рыжеволосым фразу.
Женщина повернулась к старику.
— Брон?
— Тебе следует верить мне, Тейра. Ло отметил его десницей, — ответил старик, победоносно улыбаясь. Сделав шаг вперед, он ткнул пальцем в плечо Михаила.
— Десницей? — непонимающе переспросил Михаил. Взглянув на точку, указанную пенсионером, он опешил. На плече темнело пятно, напоминающее замысловатый иероглиф. А вот возмущаться этим, пожалуй, рановато. Пусть шестеро верят. Ишь, встрепенулись…
— Ты был предсказан, — сказала Тейра, недоверчиво усмехнувшись. Либо она не доверяла Михаилу, как таковому, либо — самому предсказанию в целом.
— Кем предсказан? — задал Михаил глупейший вопрос. И опомнился, срываясь на крик: —Что за цирк?!
— Твое появление предсказал Брон, — небрежно кивнула Тейра на старика. — Отрядный маг. Вот только он позабыл сказать, кто вложил знания в пенек его головы.
«Маг?!» — лицо у Михаила вытянулось. Его запас веры стремительно иссякал.
— То было откровение Ло, а ставить под сомнения веления свыше не самый лучший выбор… И не смей называть мою голову пнем! — Голос старика сорвался на визг.
Тейра проигнорировала отрядного мага.
— Ты можешь идти с нами.
— С вами? — Михаил постарался вложить в вопрос всю оставшуюся иронию. Ситуация тупиковая. — А вы собственно кто?
— Я же говорил! — вскричал Брон, подпрыгнув от переизбытка чувств. — Он несведущ, аки овца…
— Что б…
— Ты много чего говорил, — вступил в разговор один из мужчин. — Вчера ты говорил, что Хрог продаст мне лошадь, а вместо этого он предложил мне хорошую, жирную свинью, и это было обидно.
— Ну и не брал бы! — повысил голос старик.
— Хватит! — приказала Тейра. — Свои проблемы решите в лагере. Я не хочу, чтобы ночь застигла нас здесь.
Резко повернувшись, она зашагала прочь. Отряд последовал за ней.
Михаил огляделся. Лес окутывал вечерний сумрак. Тени удлинились, переплелись, скрадывая очертания деревьев. Тишина… Сквозь лесной полог проглядывал багровый диск одного из солнц. Алые блики каплями крови скользили по ветвям. Жизнь замирала, готовясь к приходу тьмы.
Опустив взгляд, Михаил увидел рядом рыжеволосого.
— Идем. — Отступив назад, мужчина растворился в темной зелени кустов.
— Мне надо подумать… Подумать…
Вдали раздался утробный рык. Вздрогнув, Михаил поспешил догнать провожатого. По ногам хлестнули ветки. В голове царил полный хаос, тысячи вопросов ожидали ответов. Человек имеет право знать — псих он или нет. Вот прямо сейчас, сию секунду, загорится белый свет, и люди в халатах заботливо склонятся над пациентом… И с тонкой иглы сорвется удивительно прозрачная капля.
— Я веду тебя в лагерь Третьего Лозанского отряда, — сказал вдруг рыжеволосый. — Лоз — небольшой городок на севере, — пояснил он, увидев, как брови Михаила вопросительно приподнялись. — Идет война, приятель, и вскоре, мне думается, мы нырнем в самое пекло, в хетч да по уши. Но это все лучше, чем протирать штаны в Лозе, да смотреть как черно-красное отродье засирает наши холмы…
