Согласно легенде, умирающий жемчуг способна вылечить девушка, если она искупается с ним на груди в реке или море 101 раз. Так и поступили с любимым посохом царя Ивана Грозного. Обшитые прекрасным крупным северным жемчугом самоцветы вдруг начали тускнеть. Их спороли с посоха, нанизали на вощеную нить и отослали в село Кереть, что на севере Карелии. Одна из отобранных молодых девушек в течение отведенного срока купалась в холодных водах реки, и… ожерелье действительно «ожило», помолодело.
Случай действительно мог иметь место, поскольку воды этой реки имеют кислую реакцию, способствующую растворению поверхностных, умирающих слоев жемчуга.
Начиная с времен предприимчивого тверского купца Афанасия Никитина, жемчуг непрерывным потоком начинает поступать из ближних и дальних стран Востока, Европы. Посуху и морским, речным путем шел он преимущественно в Москву. Столица была главным торговым центром, куда держали путь иностранные купцы.
Здесь в начале XVII в. существовал даже жемчужный ряд. И делами там заправляли купцы — жемчужники. На это указывает фамилия Жемчужниковых, получивших дворянство в конце XVII в.
На жемчужный рынок поставлялся и жемчуг из тех русских земель, где велась его добыча. Из Москвы самоцвет расходился по всей стране, попадая и в такие глухие места, как Якутия.
Жемчуг на Руси всегда был любим и почитаем. Добывали его с радостью, без бранных слов и ссор. Искатели жемчуга отправлялись на промысел обязательно после бани и в чистой одежде, покаявшись и получив отпущение грехов у священника.
Императрица Елизавета Петровна, владевшая до своего вступления на российский престол карельскими поместьями, ежегодно получала в качестве оброка от своих крестьян прекрасный жемчуг «различной величины и доброты».
Подобным образом поступали и многие другие держатели северных угодий.
В царских мастерских Кремля XVIII столетия трудились сотни искусных вышивальщиц, занятых бисерным шитьем по льну, шелку, парче и бархату. Посетив их, один высокопоставленный иностранец отметил: «Быть может, в одной Троицкой лавре жемчуга больше, чем во всей остальной Европе».
О серьезных масштабах добычи северного жемчуга свидетельствует герб города Кемь Олонецкой, а затем Архангельской губернии (ныне Карелия), утвержденный в 1788 г. Внизу геральдического щита «на голубом фоне венок из северного жемчуга, коего много в раковинах в реках, протекающих от Лапландских гор».
В одной из публикаций «Олонецких губернских ведомостей» сообщалось, что в 1912 г. только за границу было продано жемчуга на 300 тысяч рублей золотом.
В 1829 г. в Петербурге была издана книга С.Руссова «Словарь жемчужный, или описание мест и вод, на просторах
России находящихся, в коих ловится жемчуг». Издание, вышедшее малым тиражом, стало не меньшей редкостью, чем крупная жемчужина в раковине.
История «кафского», «кафимского» (Кафа — древнее название города Феодосия), «херсонского» жемчуга имеет свои корни. Когда-то большие партии черноморского самоцвета, добытые в окрестностях Судака и других прибрежных мест Крыма, поступали в мастерские жемчужных дел. Этот жемчуг отличался высокими ювелирными качествами, крупными размерами (0,5–1 см), хотя имел несколько неправильную форму. Изделия, отделанные отечественным морским жемчугом, украшают лучшие музеи страны, витрины Оружейной палаты, Троице-Сергиевской лавры, Русского музея…
В чем же секрет завораживающей красоты жемчуга? Чтобы разобраться в этом, рассмотрим его строение. На разрезе горошины (хотя вряд ли у кого поднимется рука распилить мерцающее чудо) при сильном увеличении под микроскопом видны непрерывные концентрические слои, скорлупки, напоминающие как бы разрезанную луковицу (рис. 2,б).
Рис. 2,б — строение жемчужины
В самом центре находится ядрышко, та самая песчинка или иное включение, вызвавшее раздражение моллюска и запустившего тем самым процесс жемчугообразбвания. Ядро окружено тонким слоем органического вещества (конхиолина), далее вдут призматические слои, состоящие из прозрачных кристалликов минерала арагонита, имеющих вытянутую в направлении центра форму. Призматические слои отделены друг от друга тончайшими слоями конхиолина. В жемчужинах ювелирного качества призматические слои дополнительно окружены «скорлупками» перламутра, имеющими пластинчатое строение (рис. 4,б). Эти слои состоят из тончайших, мельчайших чешуек прозрачного арагонита. Наподобие черепицы они налегают друг на друга, создавая микрошероховатую поверхность. Между собой пластинки склеены органическим веществом.
Цвет, блеск, игра света жемчуга определяются сочетанием радиальных и концентрических слоев арагонита, их толщиной, рисунком роста кристалликов и чешуек, степенью развития конхиолиновых прослоек, микровключениями.
С пристрастием рассмотрев строение жемчужины, можно сделать вывод, что это уникальное природное органическо-минеральное образование, состоящее из арагонита (в среднем 86 %), конхиолина (в среднем 12 %) и воды (в среднем 2 %).
Притягательная красота жемчуга проявляется во всем: в размерах, форме, цвете, блеске, прозрачности и в других эффектах, создаваемых самоцветом. В совокупности они дают качественную характеристику, оценку «камню», определяющую в конце концов его стоимость и дальнейшую судьбу.
Жемчужины размером крупнее 3 мм в поперечнике — уже сортовой материал, идущий на изготовление первоклассных дорогостоящих украшений.
2—3-миллметровые окатыши составляют группу бисера. Все остальные — жемчужная пыль.
Пригоршня рассыпанного жемчуга на полированной поверхности стола — поистине фантастическое зрелище. Каких только форм, очертаний самоцвета здесь не увидишь: сферические (круглый жемчуг)[6], яйцевидные (овальный), полусферические (пуговицы), каплевидные (грушевидный), плоские или с чуть наметившимися плоскостями (места прирастания к раковине, жемчужина — блистер), с полостью на месте прирастания к раковине (пузырчатый), неправильных очертаний (барокко), причудливых контуров, напоминающих человека, животного, птиц (жемчужина парагон или монстр). Ювелиры используют их для неповторимых авторских работ, дополняя Изделие золотом, бриллиантами, эмалью.
