– Десерт.
Боже мой, я не смогу съесть еще…
Карамельный пудинг.
В британском баре у меня дома тоже имелся в меню карамельный пудинг. Готова поспорить на всю свою коллекцию шорт, что у Декстера он был вкуснее.
– Ну, что закажешь? – Милли вернулась через пару минут.
Я скорчила страдающую мину:
– Ужасно хочу карамельный пудинг и мороженое, но не уверена, что справлюсь.
– Тогда почему бы тебе не поделиться со мной? – рядом внезапно возник Роан, и я вздрогнула от неожиданности. Он усмехнулся, и его темные глаза лукаво блеснули.
Прежде чем мне удалось открыть рот и упрекнуть его в том, что он меня напугал, Милли сказала:
– Отличная идея. У камина освободился столик, так что вы можете сесть там вместе с Шедоу.
Взглянув вниз, я обнаружила рядом с мужчиной пса и сфокусировалась на нем. Я тепло поприветствовала дога, почесав его за ушком, и рассмеялась, когда в ответ он лизнул мне запястье.
Сосредоточиться на Шедоу было гораздо легче, потому что тот Роан, что стоял передо мной, отличался от утреннего. Конечно, у него все еще была борода и растрепанные густые волосы, но теперь он оказался одет в темно-красную клетчатую рубашку с закатанными рукавами, синие потертые джинсы, на которых не было грязных пятен, а вместо резиновых сапог на нем красовались походные ботинки. Я засмотрелась на его загорелые сильные предплечья, и по телу пробежала дрожь.
От него потрясающе пахло. Сначала до меня донесся мускусный, древесный аромат, как если бы в его парфюме базовой нотой был сандал. Затем меня окутало запахом океана, смешанным с чем-то цитрусовым. Свежий и пьянящий одновременно аромат провоцировал женщину на то, чтобы уткнуться лицом в сильную мужскую шею и запустить пальцы в его бороду.
По крайней мере, одну женщину он точно провоцировал.
– Ты поздороваешься только с Шедоу?
Осознав, что веду себя невежливо, я выпрямилась и одарила его непринужденной, как я надеялась, улыбкой:
– Привет.
Роан ответил своей лукавой мальчишеской улыбкой.
– Привет, давай сядем за столик, пока его не заняли, – он посмотрел на Милли. – Можно мне тоже пинту?
– Принесу вместе с пудингом. Еще один сидр, Эви?
Я кивнула. Небольшое подкрепление может оказаться очень кстати. Отбросив остатки усталости, я поднялась со стула и пошла вслед за Роаном.
Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что я иду за ним, и снова окинул меня взглядом. Посмотрел вниз, на мои ноги, и медленно вновь перевел взгляд наверх; в этот момент я готова была поклясться, что увидела, как покраснели его щеки, прежде чем он отвернулся.
Не обращая внимания на свое самодовольство, я смотрела ему в спину и ругала вселенную за то, что она создает мужчин с такими классными задницами.
Ты начинаешь воспринимать фермера в качестве сексуального объекта, – поругала я себя.
Было трудно не оценить эти широкие плечи, тонкую талию и то, как легко и свободно он маневрировал между столиками. Шедоу следовал за ним, и они оба собирали восхищенные взгляды.
Роан остановился у зажженного камина, пододвинул к нему кресло и жестом пригласил меня в него сесть.
Я не упала в обморок от такой галантности. У меня просто закружилась голова от всей этой еды, и поэтому я была вынуждена сразу рухнуть в кресло. Из-за жара пламени по рукам и ногам побежали мурашки, Шедоу растянулся перед камином, как он наверняка делал уже много раз. Роан сел напротив меня.
Мы оба были такими высокими, что наши колени соприкоснулись под столом.
Уголки его губ приподнялись, словно это позабавило моего соседа. Темные глаза изучали мое лицо, как и ранее днем. Я ерзала в кресле, надеясь, что у меня нет крошек в уголках губ или что Роан не будет смотреть ниже, туда, где видны складки живота, особенно сильно проступавшие после рыбы с картофелем.
Ты сама-то себя слышишь?
Разве не от этих мыслей я годами пыталась избавиться? Неужели глупое четырехнедельное общение в социальных сетях разрушит мою самооценку? И разве не я только что повторяла себе, что Роан Робсон – это запретная зона? Так какого черта я переживаю, что он подумает о моем теле?
Я расслабленно откинулась в своем кресле, и взгляд Роана автоматически скользнул вниз.
Но его взгляд не опустился ниже груди. Было видно, как он сглотнул и быстро отвернулся. На его щеках определенно выступила краска.
– Скоро здесь станет потише, – его голос прозвучал излишне громко, возможно, даже немного сипло.
Меня злило и очаровывало то, что такой сексуальный мужчина краснел как мальчишка, я взяла меню со стола и стала им обмахиваться.
– Здесь всегда так людно?
Роан снова встретился со мной взглядом.
– С апреля по октябрь здесь становится оживленно, потому что это место активно рекламируют в туристическом гиде «Посетите Нортумберленд», – он обвел зал жестом. – Обычно около девяти часов все стихает и остаются в основном местные.
– Твоя ферма находится в Альнстере?
– Сразу за ним.
Прежде чем мне удалось спросить Роана о чем-то еще, появилась Милли с напитками в компании незнакомца того же роста, что и она. Это был красивый лысый мужчина, с темной кожей, седой щетиной на щеках и подбородке и добрыми смеющимися карими глазами. На нем был белый костюм повара. Мужчина поставил на стол великолепный карамельный пудинг и мороженое, положив одну ложку для меня, а другую для Роана.
– Эви, это мой муж, Декстер. Декстер, это Эви.
Широко улыбаясь, я протянула ему руку:
– Так приятно с вами познакомиться. Вы потрясающе готовите.
– Говорила же, она тебе понравится, – пробормотала Милли.
Декстер усмехнулся, взял мою руку и быстро ее поцеловал:
– Я очень рад, Эви. Мне безумно приятно, что тебе нравится моя еда, учитывая, что ты из Чикаго, – он выпустил мою руку и облокотился на стол, заговорщицки наклонив ко мне голову. – Ты когда-нибудь ела в «Алинеа»? Мечтаю там побывать.
«Алинеа» был изысканным рестораном в Чикаго с тремя звездами Мишлен, входившим в список 50 лучших ресторанов в мире. Меня позабавил лихорадочный блеск его глаз.
– Боюсь, что нет. «Алинеа» немного не в моем ценовом сегменте.
Шеф открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но Милли подхватила его под руку.
– Пусть едят пудинг, – она улыбнулась мне. – Мы подойдем к вам позже, когда в пабе станет потише, и выпьем с вами по пинте.
Я немного расслабилась. Иметь эту пару в качестве буфера между мной и Роаном было неплохой идеей.
– Отлично!
Когда они ушли, Роан жестом показал на тарелку:
– Вперед!
Делить десерт оказалось странно интимным моментом. Не помогало и то, что наши взгляды постоянно встречались. Его глаза казались темнее, чем были на самом деле, из-за черного ободка по краю радужной оболочки глаза. Однако при более близком рассмотрении оказалось, что цвет радужки вокруг зрачка был светлее оттенка красного дерева, а между чернотой и красным деревом плясали отблески огня. Медь на свету. Яркие осенние листья на темной земле.
