— Никто не знает. — Спирин улыбнулся. Как показалось юноше, немного горделиво. — Пара бывших уголовников, получивших от Путина амнистию в начале нулевых, собрали на улице двенадцать мальчишек, сбежавших из детдома. Пообещали снять их в кино и пригласили на кастинг. Причем кастинг этот устроили прямо в одном из павильонов «Мосфильма». Мальчиков попросили раздеться до трусов, и в таком виде прочесть вслух страницу из книги. Все это сняли на камеру. Девять из них прошли отбор. Трое оставшихся ревели от горя, а «счастливчики» плясали от радости. «Неудачники» снова оказались на улице, а прошедшие отбор — в публичном доме для геев, где их посадили на наркотики, а потом заставляли отрабатывать дозу. А на «Мосфильме», как потом оказалось, даже ничего и не знали об этом «кастинге», и свидетелей этого дела ни одного не обнаружилось. Забавно, правда?

Денис нахмурился.

— Вообще-то не очень.

— Да? Ну, бог с ним. Примерно такая же схема была разыграна в Чернозерске. Пятеро ребят сбежали из местного детдома. Жили на улице, промышляли воровством. Один из них неделю назад принес мне вот этот диск. Сказал, что на нем заснят его друг. Ваня. Месяц назад каких-то двое мужчин проводили кастинг на частной квартире. Ваню взяли, а его нет. Ваня очень радовался. Их пообещали сделать звездами, снять в настоящем кино. Пообещали большой гонорар. Все это мальчик рассказывал мне, вытирая слезы. «Они казались такими добрыми», — говорил он. На вид пацану было не больше одиннадцати. Исхудавший, неопрятный, с дикими голодными глазами.

Ваню и других ребятишек добрые дяди увезли на «газели». Больше мальчик никого из них не видел.

За три дня до того, как он пришел ко мне, они с друзьями обчистили квартиру одного нувориша. Среди прочего, украли несколько дисков. Решили их посмотреть. Для этого ночью забрались через окно в кабинет директора детдома. У него в кабинете стоял цветной телевизор с подключенным к нему DVD-плеером. С огромным плоским экраном. Поставили вот этот диск — он хранился в коробке из-под третьей части «Гарри Поттера». И вот что они увидели.

Спирин открыл файл.

Запись длилась почти час, и во время ее просмотра Денис испытал такой шок, что просто прирос к стулу, не в силах пошевелиться.

На экране появилась та самая комната, о которой рассказывал капитан, и которую Денис видел на фотографиях.

Раздетый до трусов мужчина с длинной черной бородой, как у Карабаса-Барабаса, в шапке Санта-Клауса мучил переодетого в Пьеро Ваню. Сначала он заставил мальчика делать минет. Потом изнасиловал его. В течение получаса методично избивал, с особой тщательностью ломая руки и ноги. Мальчик громко и пронзительно кричал, а под конец начал издавать ужасные хрипы. На протяжении всего фильма за кадром звучала странная, уродливая музыка, будто лишенный слуха бездарный музыкант пытался играть то ли на свирели, то ли на флейте — разобрать было невозможно. Мелодия была безумной, лишенной гармонии, построенной на диссонансе и совершенно нелепом сочетании нот. Ритм то ускорялся, то отставал, и все не в такт; он казался каким-то задыхающимся, дерганым. В этой музыке Денису послышалась злобная веселость, издевка над всеми светлыми чувствами; она, будто возвращаясь к дионисийским мистериям древности, насмехалась над добром, красотой и справедливостью. Над самой жизнью.

Напоследок камера сверхкрупным планом показала, как умоляющему о смерти ребенку перерезали горло. Хлынула кровь. Камера задержала на ней внимание, потом появилось лицо палача с накладной бородой. Он подмигнул.

Затемнение.

J

Через десять минут Спирин и Денис вышли из отделения и направились к стоявшей у тротуара «Ладе». Капитан сообщил Денису, что ездит на ней исключительно из патриотических побуждений. Юноша не ответил. Он был бледен.

Назвав Спирину свой адрес, он всю дорогу молча смотрел в окно. Капитан остановил машину у его дома. Денис повернулся к нему.

— Вы привлечете к ответственности того типа, в доме которого нашли диск?

— Если получится. — В глазах капитана Денис впервые увидел усталость. — На коробке нет отпечатков его пальцев. Адвокат может доказать, что диск ему подбросили и так далее.

— А мальчик сможет опознать тех двух мужчин, которые проводили «кастинг»?

— Не знаю. У нас есть фоторобот, составленный с его слов, но что толку? У нас на них ничего нет. А мне майор для расследования этого дела дал два месяца.

— И когда истекают эти два месяца?

— Через десять дней.

Некоторое время они молча смотрели на улицу.

— Дайте мне сигарету, — попросил юноша.

Спирин посмотрел на него, но не стал читать нотаций. Поднес огонек зажигалки. Денис благодарно кивнул. Спирин тоже воспользовался случаем. Они опустили стекло каждый со своей стороны. Дымили и смотрели на собачников, выведших на прогулку питомцев, да на девушек, полураздетых по последней моде.

— Хреново, что у тебя нет машины, — сказал Спирин, щурясь от дыма. — У парня должна быть машина.

Денис удивленно посмотрел на капитана. Менее уместной фразы сейчас нельзя было и придумать.

— Родители хотели купить, — ответил он наконец. — А я отказался. Сказал, что хочу на все в этой жизни заработать сам.

Спирин промолчал.

— Ты уверен, что мать Насти ничего не знала о ее… деятельности? — спросил он минуту спустя.

— Уверен, — без раздумий ответил юноша. — Вы хотите ее допросить?

— Если так, то в этом нет смысла. Я хочу провести обыск в комнате девушки. Завтра утром. Ты пойдешь со мной.

— Это не самая лучшая идея, — осторожно заметил Денис. — Я собираюсь пойти на похороны.

— Это отличная идея. Ты ведь был раньше в этой комнате?

— Да.

— Тогда ты поможешь мне найти одну вещь. Будем надеяться, она там есть.

— Что именно?

— Узнаешь, когда найдем.

Капитан взял пепельницу. Потушил сигарету.

— Ты даже не представляешь, как правильно поступил, поехав на ту вечеринку. Ты увидел Настю в этом фильме и рассказал об этом мне. Еще один правильный поступок. Возможно, ты спас много жизней. Так что не время теперь миндальничать.

Потом он произнес фразу, смысл которой Денис в тот момент не понял:

— Тебе сейчас просто необходимо заняться делом.

Он докурил сигарету и бросил окурок в пепельницу.

— Когда вы обнаружили, что они снова принялись за дело?

— Полгода назад. Мы накрыли небольшую группу из трех студенток. Они у себя на квартире показывали стриптиз на веб-камеру. Только для клиентов из Западной Европы. Деньги им перечисляли на электронные кошельки в платежной системе Web Money, после чего средства выводились на кредитные карты. Работали двадцать четыре часа в сутки, посменно. На хате мы обнаружили и порноматериалы. Два десятка CD, на некоторых — снафф. Девушки уверяли, что ничего не знали о содержимом дисков, и я им поверил. Людей, описание которых дал нам мальчик из приюта, они никогда в глаза не видели. С ними работал другой человек. Мы изъяли веб-камеру, жесткий диск компьютера. На нем обнаружено еще несколько сюжетов, в сыром виде, без монтажа.

— Негусто.

— Теперь они работают по-другому. Основная часть материалов — контент в Интернете. Но эти два десятка дисков дали толчок. Спустя девять лет я опять увидел эту надпись. Vulgata. На этот раз ее выжигали лазером на самих дисках. Тогда я понял: опять начинается. Только в две тысячи шестом была простая разминка. Детей они тогда не убивали. Теперь все всерьез.