Как они это рассчитывали, черти?.. Это ж физика, вот как в «Разрушителях легенд» или «Топ Гир». Всё можно заранее просчитать. Сидит наверняка там какой-то спец, рисует всякие графики со стрелочками: вектор, ускорение, сила удара. Жалко, на таких спецов в университетах не учат. А то, может, бегал бы щас по кампусу с охапкой книжек наперевес, весь из себя деловой, лапал бы Купидончика в пустых аудиториях…
Майкл вздохнул.
Вчера они вернулись в Лондон уже за полночь.
Ночная дорога – опасное место, особенно когда приходит туман. Полотно трассы возникает из ниоткуда, стелется под колёса и исчезает за спиной, в клочья разорванное рёвом мотора. Порой кажется, что сзади тебя нагоняет бездна, хочется выкрутить газ, чтоб оторваться от её жадной пасти. Фонари тускло подсвечивают жёлтым невидимую водяную пыль, будто боженька как следует облегчился на грешную землю.
Майкл заставлял себя не гнать, подавляя смутное чувство тревоги. Трасса казалась пустой, но в тумане всегда так кажется. Нельзя поддаваться. Он держал крейсерскую скорость, глядел прямо вперёд. Джеймс льнул к спине. Было страшно.
Со страхом Майкл был знаком очень близко. Он испытывал его на прочность и каждый раз усмехался: ну что, бля, выкусил?.. Он знал, что ломать кости очень больно, и знал, что на дороге он уязвим. Если ему в бок прилетит чьё-то крыло, он упорхнёт под колёса первому встречному раньше, чем успеет понять, что случилось. Но это всегда будоражило его, пожалуй, даже слегка возбуждало.
Раньше.
Майкл вздохнул с облегчением, миновав окраины города. На хорошо освещённых улицах, унизанных светофорами, было спокойно. Он пересёк центр по набережной, свернул к Челси, углубился в богатые спящие кварталы.
Заглушил мотор возле знакомых ворот. Непонятная тревога отступила, но не сдалась окончательно – осталась смутным холодком где-то в солнечном сплетении. Майкл стащил шлем, повесил его на руль. Накрыл ладонь Джеймса у себя на поясе. Хотел сказать, что можно уже отцепляться, но так и остался сидеть, молча сжав его руку. Джеймс стукнулся шлемом ему в затылок, высвободился, стащил – и вернул руки на пояс. Упёрся подбородком ему в плечо.
Майкл хотел сказать, что лучше без нежностей, но промолчал. Джеймс поцеловал его за ухом – тепло, щекотно и влажно.
– Вали уже, – буркнул Майкл, не шевелясь.
– Встретимся завтра?
– Я работаю.
– А у меня пары до четырёх. Заберёшь из университета?
Они опять целовались, будто расставались на годы. Джеймс жался к нему, постанывая в губы, порывистый и неловкий.
– Вали уже, – пробормотал Майкл. – Давай, кыш отсюда.
– Ты приедешь?
– Приеду.
– В четыре.
– В четыре.
– Я буду ждать.
– Иди домой.
– Я буду ждать, Майкл…
Майкл стоял на площадке для велосипедов и мотороллеров, прислонившись задом к мотоциклу. Разглядывал студентов, выбегавших из тяжеленных высоких дверей. Университетские корпуса были старинными, из красного кирпича, с финтифлюшками под самой крышей, с белыми оконными рамами.
Было волнительно искать глазами Джеймса в толпе. Вот показалось – знакомые кудряшки? Но нет, это кто-то другой. Майкл скрестил руки на груди, дежурно улыбнулся проходящей мимо паре девчонок. Те хихикнули, зашептались, ускорили шаг. Майкл проводил их глазами, даже не подмигнув.
Скамейки в сквере между зданиями занимали группы парней. Сидели рядом, пили кофе из картонных стаканчиков, листали тетради. Смотрели друг другу в глаза, смеялись. Хлопали друг друга по плечам, по затылку.
По виду ничего не понять – не целуются и как будто приятели. Обычные студенты. А если не друзья, а любовники, которые могут обняться просто так, взяться за руки, не прячась в углу? Вот сидят двое, один положил другому руку на плечо. Что это? Дружеский жест или что-то большее?
Сколько раз Майкл сам обнимался и с Томми, и с Браном – и за плечи держал, и сидел на тесной лавке в баре колено к колену, бедро к бедру. Случалось, пьяно дремал головой на плече, а уж сколько раз приходилось тащить каждого до постели – и не сосчитаешь. И тут уж не смотришь, за что хватаешься, особенно если тот выворачивается из рук и хоть на карачках, хоть ползком утекает под стол, чтоб присосаться к закатившейся в угол бутылке. А сколько раз подростками купались голышом, спали вповалку кто на ком, сравнивали, у кого длиннее отросло…
И никогда не хотелось поцеловать Томми в пухлые губы, не тянуло украдкой пощупать Брана под столом за коленку.
Что же случилось? Откуда это всё?..
Джеймс выскользнул из дверей, закинул на плечо сумку. Покрутил головой.
«Ищет меня», – подумал Майкл. Внутри всё зажглось. Он выпрямился. Сейчас повернёт голову, сейчас вглядится и заметит…
Заметил.
Что нужно сделать, чтобы ты всегда вот так искал меня взглядом? Чтобы шёл ко мне сквозь поток людей, мимо журчащих фонтанов, зелёных скамеек, мимо роллеров и скейтбордов, мимо цветочных клумб и клетчатых пледов, брошенных на газон, мимо кованых фонарей, мимо преподавателей, мимо осенних деревьев, мимо низких железных оград – шёл ко мне, не отрывая взгляда, улыбаясь, ускоряя шаг – что сделать, чтобы так было всегда?..
