Джеймс закинул обе руки ему на шею, привстал на цыпочки, приложился к губам. Майкл обхватил, прижал к себе – тут ведь можно? Тебе виднее, Джаймс, можно ли тут целоваться, – накрыл своим ртом. Пусть все видят, завидуют, шепчутся. Рот Джеймса пах кофе и сладкой выпечкой. А ещё он пах самим Джеймсом, и этот запах Майкл не перепутал бы ни с чем, этот вкус проштамповался на языке, как серийный номер, и всё теперь было – «Джаймс» и «не Джаймс». Майкл бы вылизал его изнутри, чтоб навсегда, чтоб ничего больше не помнить…
– Ого, – раскрасневшись, выдохнул Джеймс, отодвинулся, удерживая Майкла за локти. Посмотрел с опаской, в глазах сгустился пьяный сумрак. – Скучал по мне?..
Майкл потянулся за новым поцелуем, Джеймс со смешком отдёрнул голову, губы ткнулись в шею над воротом пиджака. Он ахнул, отстранился ещё дальше.
– Майкл!.. На нас уже смотрят, – он стрельнул глазами в сторону, улыбнулся, обнажая зубы. – Перестань.
Перестань!.. Брось спичку в лужу бензина и скажи огню: «Перестань». Сильно поможет?..
– Куда едем? – севшим голосом спросил Майкл, прижавшись носом к его скуле. Куда скажешь. Куда захочешь. В сердечном моторе что-то ослабло и начало стучать. Надо бы открыть, проверить, что не в порядке. Того и гляди – разболтаются все крепежи, сердце проломит рёбра и вывалится наружу.
– Хочу познакомить тебя с Бобби, – сказал Джеймс, подставляя скулу под поцелуй.
– Это который твой лучший друг? – вспомнил Майкл. – А он не ревнивый?
– Ужасно ревнивый! – засмеялся Джеймс, и Майклу сразу стало не до шуток.
Домик был старенький, благообразный, со стенами из серо-коричневого кирпича, пожелтевшими от времени оконными рамами. За оградой не выше колена был жухлый осенний сад. Старая кривая лиственница склонялась над входом, бросая густую тень. В доме зашлась лаем собака.
Джеймс соскочил с мотоцикла, сунул шлем Майклу в руки и торопливо бросился к двери.
Это что ещё были за штучки? Что ещё за ревнивый друг? Пока Джеймс стучал в дверь, Майкл твёрдо решил, что, если там сейчас образуется такой друг, к которому Джеймс кинется обниматься, он начистит морды обоим, и пусть потом целуются друг с другом сколько влезет.
В дверях показался пожилой мужчина в пижамных штанах и растянутом зелёном свитере. Серая мохнатая туша вильнула у него между ног и с отчаянным лаем набросилась на Джеймса. Тот присел, обхватил голову чудовища обеими руками, засмеялся, отворачиваясь от слюнявого языка. Здоровый пёс прыгал вокруг, повизгивая, молотя хвостом по ногам и гавкая так, что закладывало уши.
– Бобби, – смеясь, повторял Джеймс. – Бобби, Бобби…
Майкл стащил с головы шлем, глубоко вздохнул. Подошёл ближе.
– Это и есть твой лучший друг? – недоверчиво спросил он.
– Бобби, это Майкл. – Джеймс развернул голову пса, тот настороженно уставился на нового человека, кося глазом на хозяина. – Мы вместе пойдём гулять.
При слове «гулять» пёс нетерпеливо заскулил, виляя задом. Майкл протянул Бобби открытую ладонь. Тот обнюхал её, небрежно лизнул и с обожанием во взгляде обернулся к Джеймсу.
– Я принёс деньги за октябрь, – Джеймс встал, вытащил из кармана конверт, передал хозяину дома. – Как вы тут, мистер Сайрус? Всё в порядке?
– В порядке, сынок, – тот улыбнулся, пряча деньги в карман штанов. – Бобби по тебе очень скучает. Как и всегда.
Джеймс достал из сумки поводок, прицепил к ошейнику. Бобби потянулся к белой калитке, упираясь лапами в землю.
– Тихо, тихо, – ласково сказал Джеймс. – Рядом.
Пёс послушно вернулся, шумно вздохнул, пошёл возле ноги.
По небу тянулись длинные белые облака, солнце играло на облетающих листьях сирени в палисадниках, на пышных пепельно-фиолетовых шапках хризантем.
– Твой лучший друг – псина, – сказал Майкл.
В голове не укладывалось. Что, никогда никому не хотелось позвать Купидончика выпить, футбол посмотреть?.. Ну ладно, не футбол – что они там у себя смотрят?.. хоккей? балет? Мажоры ведь народ башковитый, образованный – давным-давно должны были просечь, что это за брульянт.
– Ну да, – просто сказал брульянт. – У меня больше никого нет.
– А почему он живёт здесь?
– Мама против животных в доме, – Джеймс грустно улыбнулся. – Я всегда хотел собаку, но она не позволяла.
– И как же он у тебя завёлся?..
– У нас недалеко от дома есть приют. Я ходил туда. Приносил деньги, а иногда, если разрешали, помогал что-то делать: выгуливал, играл с ними, клеил объявления о найденной собаке. А потом туда привезли Бобби… И я влюбился с первого взгляда.
Длинноногая мохнатая тварь, семенившая рядом с Джеймсом, выглядела как пиздец. Влюбился он. В эту страхомордию. Бобби с первого взгляда вызывал разве что недоумение, а у особо чувствительных – лёгкую панику. Он был метисом ирландского волкодава и обещал вырасти в настоящую лошадь.
Майкл отвёл глаза. Богатенький мальчик приходит в собачий приют, потому что ему больше не с кем играть. Ну ёбаный в рот. Как это вообще возможно?..
– Я не мог думать, что он достанется кому-то ещё, – сказал Джеймс. – И забрал себе. Прятал в спальне целую неделю. Он был ещё щенком – маленький, косолапый и ужасно ласковый. Спал со мной под одним одеялом. Но потом мама узнала и устроила настоящий скандал.
