— На этом все, — приказал я смертеходам, взяв стакан виски.
В комнате воцарилась тишина, и я решил, что они вернулись в глубины Ада, откуда я и вызвал их. Я развернулся, фигуры в плащах все еще стояли в гостиной.
— Я сказал, можете идти, — вздохнул я. Смертеходы были со своими талантами, но плохо соображали. — И не пытайтесь выбить больше платы. Я достаточно заплатил вам, — более чем достаточно.
Чтобы их госпожа позволила одолжить их из глубин Ада, пришлось отдать ей кусочек своей души. Она могла призвать меня на одно задание, которое сама придумает.
Кусочек души демона был редкостью, ведь мы были жадными и обычно думали только о себе. Я не знал даже, почему решил отдать кусочек, только чтобы остановить гниение ручной зомби. Может, я знал, но не хотел признавать. Чтобы не испытывать отвращение к себе, я обвинил в своем решении нехватку сна и витамина С.
«Да, точно. Потому что демоны принимают странные решения, когда им не хватает витаминов», — я закатил глаза.
Они не уходили, и во мне вспыхнуло раздражение.
— Эй, я больше вам платить не буду, ясно? Скажите своей госпоже, что она может поцеловать мою демоническую задницу, если думает, что может забрать у меня больше, чем я уже заплатил.
Самый высокий из шести монстров в капюшонах шагнул вперед.
— Пора собирать.
— Ох… блин, — я плохо продумал сделку, да? — Нужно именно сейчас? Я сейчас очень занят другими проектами.
Глаза смертехода вспыхнули желтым, он зашипел:
— Сейчас или умри.
— Ладно, раз вы так говорите… — я допил виски, зная, что мне это понадобится. Мне светили глубины Ада, задание Королевы ада, которую даже демоны боялись. И не зря.
Я взглянул на Райли, надеясь, что она будет замерзшей, когда я вернусь. Я протянул руку, чтобы смертеход переместил меня в самое зловещее место.
— Хорошо, забирайте в Ад, — пробормотал я, пытаясь не думать о том, что за задании мне светит.
Стараясь не думать, как и почему я попал в эту ситуацию.
4
Эвали
Клоуны страшные. Я уже знала это, но… это было ужасно странно.
Я преследовала хихикающую клоунессу больше получаса, и весь путь она хихикала, как эльф, накачанный гелием. А я даже уши закрыть не могла! Руки проходили сквозь голову!
Фу! Быть призраком было так же неприятно, как преследовать клоунессу. Она вела себя так, словно у нее было все время мира, подпрыгивала, бегала по улицам во все стороны, будто у нее не было конечного пункта назначения.
После еще десяти минут я хотела направиться к своему телу, Хантеру, Пейтон и, надеюсь, вдыхающей призраков, но она вдруг повернула в сторону дома моих ненастоящих родителей.
— Куда идет эта сумасшедшая? — пробормотала я, летя за ней.
Она шла вприпрыжку, миновала двухэтажные дома, пока не пришла к дому моих фальшивых родителей. Она замерла у ограды, сорвала с клумбы тюльпан, сунула в розовые волосы и поправила огромный бант в горошек.
— Ты сможешь, — сказала она, хихикая. — Хватит шуток. Нужно, чтобы они поняли. Поняли, о чем ты говоришь, — она покачала головой, кривясь, и пошла по дорожке к крыльцу.
Я двигалась за ней, паря над дорожкой, сквозь ограду, на крыльцо.
— Почему она здесь? Мои фальшивые родители ненавидят клоунов.
Глубоко вдохнув, она постучала в дверь, скандируя под нос:
— Не хихикай. Не хихикай. Хихикают эльфы. Ты не эльф. Ты клоунесса. Нет! Ты не клоунесса. Ты — создание волшебной пыльцы, сверкающих крыльев и порталов. Мы можешь скрывать себя, когда в своем истинном облике. Ты сильна.
Почти все ее слова были уклончивыми, смешанными с загадками, но я обдумала ее слова и задалась вопросом…
— Ты фея…
Дверь распахнулась, на крыльцо вышла моя мама. Она была в платье в цветочек, на высоких каблуках и добавила жемчужные бусы. Ее волосы были в пучке, ни волоска не выпало.
Сколько я помнила, она всегда была аккуратной. Как и мой ненастоящий отец. Такой была и Райли при жизни. Зомби — ведьма Райли была совсем не такой.
Я стояла и смотрела на ненастоящую маму, пыталась понять, как раньше не видела этого. Что она не была моей матерью. Как и отец. Это звучало странно, но зомби — ведьма Райли казалась мне сестрой больше, чем когда — либо. Мы ладили и до того, как она начала мечтать о мозгах, но, как и мои ненастоящие родители, она была всегда такой идеальной. Порой даже слишком. А вот я была невероятно далека от идеальной ведьмы.
Вздохнув, я склонилась к ограде и ждала, когда мама разорвет клоунессу на клочки, ведь мы обе разделяли ненависть к клоунам.
В глазах фальшивой мамы мелькнуло отвращение, она смотрела на клоунессу.
— Клоунов не пускаю, — она указала на табличку, где так и было написано, а потом собралась закрыть дверь.
Клоунесса вытянула ногу и сунула носок большого башмака на порог, остановив дверь.
— Вы не так поняли. Я не из страны смеха и шариков. Я из мира волшебной пыльцы и порталов.
Мама нахмурилась, не впечатленная.
— Ты хочешь меня убедить загадками, что ты фея, а не клоун? Пойми, если я кому и доверяю в этом мире меньше, чем демонам, так это существам с нарисованными улыбками и глазами, что могут проглотить мою душу.
С губ клоунессы сорвался смешок, она спешно зажала рукой рот.
— Я не хотела смеяться. Звук сам вылетает, — она опустила руку.
Качая головой, моя ненастоящая мама подтолкнула ногу клоунессы.
— Уходи, пока я не вызвала полицию.
Клоунесса топнула ногой с паникой в глазах.
— Прошу, еще загадку, и я уйду. Это ключ к моему имени. Настоящему, это важно.
Моя ненастоящая мама ворчала едва слышно, а потом сказала:
— У тебя тридцать секунд, и я вызываю копов.
Кивнув, клоунесса пригладила волосы.
— Мое настоящее имя — камень разных цветов, и цвет его зависит от того, в каких условиях камень появился. Но многие камни в Мистик Уиллоу Бэй цвета радуги. Эти камни всюду в холмах, особенно в пещере, где проходят тайные собрания общества Мистик Уиллоу Бэй.
— Откуда ты знаешь о тайных…? — ненастоящая мама замолчала, ее глаза расширились. — Опал?
Я потрясенно смотрела на клоунессу. Безумная магия! Это Опал?
Клоунесса закивала, подпрыгивая.
— Это я! Я! Я! — она приняла позу «та — дам», подняв руки.
Моя ненастоящая мама уставилась на нее.
— Что с тобой произошло?
Клоунесса — Опал — хлопнула в ладоши.
— Кто живет в логовах, проклинает всех, кого захочет? Кто одержим радужной форелью?
— О, как это бесит, — проворчала мама. — Тебе приходится говорить загадками, да?
Опал кивнула, ее нарисованная улыбка стала шире.
— Мне нравится танцевать. Нравится…
— Тихо. Никто не должен знать, что с тобой случилось. Чтобы никто не понял, что мы задумали, — мама схватила ее за рукав и потянула в дом, тревожно бросая взгляды на улицу, а потом захлопнула дверь.
Я застыла, глядя, как ненастоящая мама и бывшая подруга пропадают в доме, который я раньше считала своим. Если бы я не знала, я бы решила, что мама в сговоре с Опал, предавшей меня и Райли, отдав ее мертвое тело демонам, чтобы они могли добраться до меня. Но нет, мама так не сделала бы со мной. Или хотя бы с Райли, своей настоящей дочерью. Я не была уверена, что она думала обо мне, как о своей дочери. Она редко приходила в последнее время, что доказывало такое отношение.
Но я застыла не только поэтому. Нет, я была потрясена из — за загадки, которую произнесла Опал перед тем, как мама втащила ее внутрь. Загадка намекала, что демон превратил Опал в клоуна. Демон, одержимый радужной форелью.
— Чертов Макс, — я качнула головой, кривясь.
Макс превратил мою бывшую подругу в мой худший кошмар. Я хотела злиться, но не могла. После того, что сделала Опал, она заслужила все время смеяться и говорить загадками. А еще эти ужасные башмаки и нос. Зачем Макс превратил Опал в клоуна? Наказал? Или пытался заткнуть ее?
— Что ты затеял Макс? — пробормотала я, плывя к двери. — И что ты сделал с моей сестрой?
Я собиралась узнать, как только вернусь к жизни. Демоны ничего не делали по доброте душевной. Только если не любили кого — то. Тогда они становились из эгоистов в самых бескорыстных созданий, но только с теми, кого любили.
Но Макс не любил меня, так зачем делал это? Зачем сделал Опал клоунессой? Он явно заставлял ее замолчать.
5
Макс
Огни дико пылали вокруг меня, я сидел за столом, стоящем на камне, окруженном кипящей лавой. Вулканы извергались вдали, выпуская дым в мрачное небо. Пейзаж меня не пугал, раздражали танцующие вокруг горгульи.
— Терпеть не могу глубины Ада, — прошептал я, постукивая пальцем по каменному столу, раздражаясь все сильнее с каждой кипящей секундой. Но я злился не только на Королеву ада. Нет, я злился на себя за то, что оказался в таком положении. Я даже не понимал, как это произошло.
Нет, вру.
Я оказался здесь, потому что принял ужасное решение помочь другому существу. Я не поступал так глупо десятки лет, так почему вдруг вернулся к этим глупостям?
Я застучал пальцами сильнее. Этого не случилось бы, если бы я не пожалел маленькую зомби — ведьму. Стоило бросить ее в тот момент, когда я позволил Опал жить, а не идти наперекор себе. Да и фейри нужно было убить, а не позволять уговорить себя превратить ее в клоуна.
— Вот тебе и злое наказание! — пробормотал я, ударив кулаком по столу. — Клоун? Макс, чем ты думал?
Одна из крылатых горгулий оскалилась:
— Демон размяк. Демон любит клоуна.
— О, молчи, — рявкнул я и отбросил надоеду в озеро лавы.
Я смотрел, как горгулья кричит и дымится, ощущая каплю удовлетворения.
— Я размяк, — проворчал я, впиваясь пальцами в волосы.
— Да, — Королева ада появилась в огненном платье, сочетаясь с огнем вокруг меня. Ее волосы были сплетены из пепла и дымящихся углей, пряди шипели, когда она опустилась на стул напротив меня. — Должна сказать, из всех глупых демонов, у кого я воровала души, ты — мой любимый. Хочешь знать, почему?
— Не совсем, — я утомленно вздохнул. — Но ты все равно мне расскажешь.
Ее угольные губы изогнулись в улыбке.
— Потому что ты всегда казался слишком умным для такой сделки. Многие демоны называли тебя Неприкасаемым, — кончики ее пальцев источали дым, она указала на меня. — Но вот ты передо мной, у тебя нет кусочка души, пока ты не выполнишь мое задание.
