«Наш успех в Польше стал возможным только благодаря тому, что мы полностью оголили наши западные границы. Если бы французы правильно оценили обстановку… они могли форсировать Рейн, и мы были бы не в состоянии помешать им»{88}.
Более точно изложил эту точку зрения генерал Йодль, тогдашний помощник Гитлера:
«Если мы не потерпели крах еще в 1939 году, это объясняется лишь тем, что во время польского похода примерно 100 французских и английских дивизий, дислоцировавшихся на Западе, пребывали в полном бездействии, хотя им противостояли всего лишь 23 немецких дивизии»{89}.
Каждый год в вооруженные силы 2-й Речи Посполитой призывалось не менее 20 тыс. белорусов, что составляло 9,5 % от общего числа Войска Польского{90}. Основная их часть служила в пехоте и кавалерии, редко — в артиллерии. Некоторые полки уланов, которые считались гордостью польской армии, почти полностью состояли из белорусов, как, к примеру, 10-й полк, дислоцировавшийся в Белостоке{91}.
Накануне и в первые дни войны 350 тыс. белорусов, проживающих в восточных воеводствах (Новогрудском, Полесском, Виленском и Белостокском), «распри позабыв», добровольцами вступили в польскую армию{92}. Воспитанные веками в духе национального патриотизма, они, одетые в мундиры Войска Польского, оказались первыми, не вставшими на колени перед железными ордами третьего Рейха, покрыв себя славой, и внесли славную страницу в историю борьбы с нацизмом. Это они, умирая, защищали Варшаву до 28 сентября. Варшавский гарнизон численностью в 97425 солдат и сержантов и 5031 офицера{93} сражался до последнего. К примеру, польские летчики сбили над Варшавой 3 сентября 3 немецких самолета, 5 сентября — 9 и 6-го — 15. Нацисты, надо отметить, с беспощадной жестокостью истребили 20 тыс. варшавян{94}.
В 1991 г. в издательстве «Воениздат» (Москва) вышла книга «Вторая мировая война». Автор ее, Уинстон Черчилль, отдавая дань защитникам польской столицы, в свое время писал:
«Героическая оборона Варшавы показывает, что душа Польши бессмертна и что Польша снова появится как утес, который временно оказался захлестнутым сильной волной, но все же остается утесом»{95}.
До 30 сентября польские войска удерживали крепость Модлин. В течение месяца нацисты не могли использовать гданьский порт из-за мужественного сопротивления польских солдат и моряков, укрывавшихся на узкой косе Хель.
О мужестве воинов-белорусов свидетельствуют воспоминания самих участников тех драматических событий. Вот, к примеру, что рассказал о первых днях Второй мировой уроженец Новогрудчины Борис Рагуля:
«В июле 1939 г. я вышел из школы с сержантскими нашивками и был направлен в 42-й полк в Белосток. 27 августа меня поставили командовать эскадроном, объявив, что всем сержантам из школы резервистов присвоят звание лейтенанта. Сразу же наш полк выступил в направлении границы с Восточной Пруссией. Вечером 31 августа взвод копал окопы первой линии обороны. Проснулись уже от артиллерийской канонады. Сзади и впереди рвались снаряды. Когда рассвело, стало окончательно ясно, что немцы движутся вперед. Неожиданно появились немецкие самолеты. Третья бомба разбила пулемет слева. Мы остались с тремя легкими пулеметами и винтовками. В пылу боя я даже не мог узнать, сколько воинов мы потеряли, только видел, что справа от меня трое погибли, а семь получили ранения.
Вот замолчал последний пулемет, немцы наседали, а приказа отходить не было. Мы вступили в рукопашную. Неожиданно поступил приказ отходить. Не знаю, как мы еще смогли организованно отойти — у нас совсем не осталось патронов, чтобы обеспечить отход. Только теперь заговорила польская артиллерия. Вскоре пришел приказ контратаковать и отбросить противника за границу. Мы атаковали с таким напором, что враг на самом деле откатился назад. На первой линии обороны мы остановились и продержались там до ночи, когда пришел приказ под покровом ночи отойти. Вот так мы воевали: недокормленные, недовооруженные»{96}.
По мнению польских генералов, в ходе оборонительной войны в сентябре 1939 г. белорусы показали себя как мужественные солдаты. Генерал Ю. Ромель, командующий армией «Лодзь», писал, что
«30-я дивизия пехоты, которая в основном состояла из «полешуков», продемонстрировала свою высокую боеспособность. Воины этого соединения, которые заняли оборону на западе от Варшавы, 1–3 сентября 1939 г. противостояли втрое превосходящим силам вермахта, поэтому их необходимо ставить в пример Войску Польскому»{97}.
В журнале «Радавод» (Брест, 1998. № 4) житель Кобрина Г. Р. Игнатович, участник и свидетель событий осени 39-го, сообщает:
«Для меня война началась в 2 часа ночи 1 сентября 1939 г. Служил я старшиной роты. Стояли мы тогда возле Хвойник, недалеко от города Кораново — в 7 км от немецкой границы. Началось с мощного артобстрела, бомбовых ударов с воздуха. Нам, саперным частям, удалось из поваленных деревьев создать заторы на дорогах, взорвать дамбы и затопить район. Немецкое наступление на нашем участке фронта захлебнулось. Силы были неравными. Пришлось отступать и оказывать сопротивление, на ходу пополняясь остатками разбитых частей. Немцы теснили нас наземным огнем и с воздуха. На пятый день мы оказались возле Варшавы. Она полыхала пожаром, стояла в дыму, но сражались ее защитники.
7 сентября мы начали отступать в сторону Бреста, с трудом прорвавшись к еще не захваченному городу Сельдце. В воскресенье, 9-го, измученные и истощенные, вошли в крепость над Бугом. Оказалось, что перед нашим приходом гарнизон крепости направился в сторону Пинска. В относительной тишине находились до 13 сентября, противник тревожил лишь с воздуха. Из собравшихся в крепости солдат — 1800 человек — было сформировано 3 батальона. Личный состав процентов на тридцать — выходцы восточных регионов Польши, Полесья, где преобладало непольское население — белорусы и украинцы. Близость родных хат и родной земли придавала людям силы…»{98}.
Далее сошлемся на другой источник, подтверждающий и расширяющий живые воспоминания Г. Игнатовича. Спецкор «Литературной газеты» А. Суворов в номере за 20.09.1989 г. к 50-летию тех драматических событий опубликовал материал «Брестская крепость: когда был первый бой — 22 июня 41-го? Нет, гораздо раньше». К нему приложена германская схема военных действий в Польше, на ней выделен маршрут 19-го танкового корпуса генерала Гудериана. Ценно то, что автор, ссылаясь на варшавские архивные источники, приводит воспоминания участников обороны Брестской крепости сентября 39-го:
«В те дни 19-й корпус «танкового короля вермахта» Гудериана, совершив молниеносный бросок из Восточной Пруссии, появился на подступах к Бресту. Во второй половине дня 14 сентября незащищенный город без сопротивления и серьезной перестрелки был захвачен, оставалось взять крепость. Брошенная союзниками Польша агонизировала, ни единого командования, ни связи не существовало. Немногочисленный гарнизон крепости был спешно сформирован из отходящих частей оперативной группы «Полесье». Ими командовал генерал Констанцы Плисовски, офицерская карьера которого начиналась в русской армии. Под его началом находилось три батальона пехоты, батальон охраны, более десятка стволов артиллерии. Танковому тарану Гудериана противостояли французские машины «Рено» образца 1917 г.»{99}.
